— Какая еще игра, что за бред!
— Да так, просто я видела, как вы с начальником охраны переглядываетесь. Эх, но машинка мне его нравится… Может, как-нибудь прокатит.
— Губу-то закатай, дорогая, и пуговицу на лоб пришей. А по поводу Аллана… У тебя слишком извращенное воображение.
С этими словами Люба, схватив плащ с вешалки, открыла дверь.
— Зависть тебя не красит, от этого появляются преждевременные морщины и отвисает грудь.
Она вышла, громко хлопнув дверью.
Люба, поджав ноги сидела на диване, держа пиалу с чаем в руке. Максим сидел на табуретке напротив и сосредоточенно чистил винтовку.
— Ну что ты молчишь? — Девушка недовольно нахмурила брови. — Ты мог бы и не ехать в этот свой дурацкий лагерь, и мы бы были с тобой вместе.
Макс продолжал упорно молчать, не поднимая на нее глаз.
— Тебе сам Паркер предложил работу, а ты…
Молодой человек встал с табуретки и, присев на подлокотник дивана, взял девушку обеими руками за плечи.
— Принцесса, ты же знаешь, мне не нужны деньги, у меня их достаточно. Мне нужны знания. Точка. У меня будет свой бизнес, а для того, чтобы это был успешный бизнес, мне надо знать все с изнанки. Всё-всё. В конце концов, это наше с тобой будущее и будущее наших детей.
— Я просто боюсь, красавчик… И этого козла Аллана, и вообще… Я же никогда так долго не была без тебя.
— Не волнуйся, малышка, этот год пройдет быстро, ты не успеешь даже соскучиться. Жди меня, и все будет хорошо. Я буду тебе писать письма каждый день.
Макс тяжело вздохнул, зарываясь лицом в волосы девушки. — Я люблю тебя, принцесса, знай это. Ты для меня все в этой жизни.
— Знаешь, я надеялась, ты примешь его предложение, — Люба с нежностью перебирала волосы на его затылке. — Да, я немного злюсь на тебя, и я, конечно, расстроена, но я понимаю, что в общем ты прав, и я доверяю тебе на все сто, красавчик. Не обращай внимания на мои капризы. Мы, девчонки, иногда бываем такими противными.
В углу комнаты Максима стояла огромная спортивная сумка. Он только что поставил чайник, а сам сидел на диване, напряжённо глядя в окно.
Было серое пасмурное утро, и казалось, небо вот-вот обрушится на землю. Листья уже пожелтели, и по двору носилась стая черных ворон в поисках унылых горбушек хлеба. Люба должна была приехать с минуту на минуту. Прошло полчаса с тех пор, как она должна быть здесь, и юноша боялся опоздать на рейсовый автобус. Максиму позвонили неожиданно и дали на окончательные сборы меньше двадцати четырех часов. Как назло, Любе в эти дни надо было сопровождать шефа в командировку в какой-то сибирский город, и Макс смог сообщить ей о своём отъезде только накануне вечером.
Наконец на лестнице послышался цокот каблучков, в замке повернулся ключ, и девушка ураганом внеслась в комнату.
— Красавчик! — Она бросилась к нему. Максим вскочил с дивана и прижал девушку к груди. Из её глаз полились слёзы. — Господи, ну почему ты мне не сказал заранее?
— Малышка, я не знал. Мне позвонили только вчера.
— Я сказала Паркеру, что мне надо срочно ехать к тебе, он понял…
— Я так рад, что ты здесь, что ты успела… — Он нашёл её губы своими губами. — У нас с тобой только десять минут… И я заварил твой любимый чай, принцесса.
— Плевать на чай. Хотя спасибо, конечно… — Девушка судорожно начала расстегивать рубашку Максима. — Больше всего на свете я хочу тебя, а не чай.
Максим сдернул с себя остатки рубашки, рывком стянул с Любы блузку, одним движением расстегнул заколку на волосах девушки, и они густой золотистой волной обрушились ей на грудь и плечи.
— Макс, любимый, — простонала она. — Не жди, возьми меня сейчас же.
— У меня нет времени, чтобы ждать, — он одним ударом проник в неё. Люба вскрикнула, прикрыв глаза и впиваясь ногтями в его плечи.
— Еще… Ещё… — Шептали её губы.
Максим осыпал её лицо, грудь, плечи поцелуями.
— Я люблю тебя, принцесса.
В этот момент единая судорога свела их тела и вылилась в крик страсти.
Лагерь по подготовке, как они называли, «отряда специального назначения» (ОСН) находился в каком-то глухом лесу, скорее всего, в воронежской области. По каким-то сверхсекретным соображениям после того, как будущие профессиональные бойцы прибыли на место дислокации, у них забрали пейджеры, дтак что связь с миром резко оборвалась
Суровые будни начались на следующий день в полшестого утра. Дав будущим бойцам пять минут на то, чтобы одеться и умыться, их выстроили в шеренгу на большой площади. После того как сержант разъяснил, что чего от них хотят, мужчинам выдали по мешку одежды и приказали явиться на плац через полчаса, после завтрака.