И хорошо, что именно я ее руководитель, потому что, поменяйся мы местами, она бы меня тотчас уволила. Не то чтобы я весь такой разгильдяй, но по сторонам смотрю постоянно. Это у меня еще со школы.
Как я вообще занял такую важную должность? Ну, начнем с того, что я не генеральный директор, а всего лишь начальник тендерного отдела. Три года назад у нас сменилось руководство, многих поувольняли, многих приняли. Оказалось, что среди новичков почти никто не разбирается в работе отдела лучше, и меня тут же «повысили», если можно так сказать. Ольге Владимировне не повезло. Она пришла позже других и, грубо говоря, не успела приметить мое место.
- Можно вопрос? – вдруг оживилась моя коллега. – Вам нравится Джастин Бибер?
- Э? – напрягся я.
- Вы сейчас пели песню Джастина Бибера?
- Не знаю… Просто услышал в транспорте, а она приклеилась… - я чувствовал себя нашкодившим школьником, хотя не сделал ничего постыдного.
- Что с вашей машиной? – Ольга ловко перевела тему и нахмурилась.
- Сломалась… - меня как будто мамочка отчитывала, очень странное чувство.
- То есть нам сегодня на моей ехать?
Тут только до меня дошло, что у нас сегодня была назначена важная встреча с представителями заказчиков. У меня по спине пробежали холодные мурашки.
- Боюсь, что так. Или на такси.
- Да никогда в жизни. Кстати, - Ольга достала из-за спины еще одну небольшую пачку бумаг, полистала их и дала мне в руки серую копию какого-то свидетельства с государственным гербом в шапке. – Фамилию сменила. Я сегодня еще сделаю рассылку с корпоративной почты.
- Сменили? – я бегал глазами по листу, и до меня как будто не сразу дошло. – И кто же вы теперь?
- Была Суркова. Стала Панфилова.
- Панфилова, значит… - наконец, я дошел по графы, где пишутся фамилии старая и новая. – Стоп. Что?!
Я вскочил с кресла и уперся ладонями в стол. Ольга опасливо прижала стопку бумаг к груди, будто собиралась от меня обороняться. Ее строгий взгляд рассеялся и на секунду она превратилась в живую удивленную девушку.
- Вы вышли замуж? – зачем-то переспросил я, хотя все было и так очевидно.
- Ну да.
- А мне ничего не сказали?
- Но я не обязана была…
- Как не обязаны! Обязаны! – я снова опустился в кресло. Мне стало невыносимо жарко, и я принялся обмахиваться копией свидетельства из ЗАГСа. – Ничего мне не сказали, стыдоба-то какая. Я же вам ничего даже не подарил!
- Да не нужно мне ничего, Виктор Иванович.
- Цветов не подарил!
- Эти веники только место занимают.
- Деньжат, в конце концов.
- У меня все в порядке со средствами.
- Что там еще на свадьбу дарят? Памперсы?
- Нет, это на выписку из роддома только если.
Я продолжал обмахиваться и в глубине души наслаждался растерянным видом Ольги, которая не знала, как от меня отделаться и уйти работать дальше.
- Виктор Иванович, это моя личная жизнь. Я не хотела афишировать, и все. Сейчас я сделаю рассылку и от половины компании буду получать вот такие вопросы. Мне сегодня и так будет несладко.
- А вы свадьбу устраивали?
- Нет. Просто расписались.
- То есть без белого платья, шампанского, «горько» и каравая?
- Без, - отрезала Ольга, снова превратившись в льдинку.
- Ладно, Ольга Владимировна, - выдохнул я, понимая, что пора возвращаться к работе. – Но я настаиваю на свадебном подарке, поэтому не удивляйтесь, если я вам что-нибудь преподнесу втихаря.
- Не нужно ничего, пожалуйста, - процедила она, забрала свидетельство и поспешно покинула мой кабинет, напоследок напомнив, во сколько нам выезжать.
***
Имея - не храним, потерявши – плачем. Это мое жизненное кредо.
Удивительное дело, но меня вдруг такая ревность взяла! Что за Панфилов? Кто такой? Я даже не успел прочитать как его звать и год рождения. Ольга Владимировна никогда-никогда не говорила о своей личной жизни. Я думал, что она из тех, кто хочет состариться в окружении собак и кошек. Но нашелся какой-то Панфилов, который мало того, что смог ее расшевелить, так еще и женился на ней! Немыслимо! То, что я пытался сделать три года, какой-то непонятный мужик сделал на раз-два.
Все эти годы Ольга мне искренне нравилась. Но я не испытывал того, от чего мается подросток. Мне не хотелось писать ей стихи, я не плакал от того, что не гуляю с ней под луной, сердце мое не разрывалось от тоски (наверное, это потому, что мы виделись на работе каждый день, кроме выходных и праздников). Я настолько привык, что Ольга вроде бы только моя, и без задней мысли просил ее задерживаться на работе во время авралов, таскал периодически ее со мной на обеды, индивидуально дарил какие-то подарки на день рождения, Новый год и Восьмое марта. Мне нравилось видеть ее легкую улыбку и смотреть, как она ведет переговоры, а в офисе сосредоточенно делает замечания практикантам. Что это, если не любовь? Но так как я не проявлял к ней настойчивого романтического интереса, потому что боялся отпугнуть, она, наверное, не думала обо мне как о возможной пассии. Да и нельзя упускать то, что я, быть может, не в ее вкусе. А кто в ее вкусе? Какой-то Панфилов? Да быть не может! Может, он ее обманул? Заставил? Она случайно забеременела, и они были вынуждены пожениться?