Нам с Линой тоже было любопытно посмотреть на «усатого» в гробу. Для нас это было очень просто. Выйдя из своего парадного и перейдя улицу, мы встроились в очередь, не встретив возражений, поскольку всем было ясно, что через десять минут они попадут в Колонный зал, а солдаты стояли лицом к очереди. Выпускали из зала в Георгиевский переулок и далее на Тверскую. С нее благодаря паспортам с пропиской мы через проезд МХАТа вернулись домой. На меня встреча с прахом «лучшего друга физкультурников» особого впечатления не произвела. Я уже давно презирал этого человека и только удивился, какой он маленький, рыжий и конопатый.
Поделившись своими впечатлениями с мамой, мы спокойно собрались ужинать (уже стемнело), когда ощутили мощные и непонятные удары, сотрясавшие стены дома. Выглянув на улицу, я не обнаружил причину этого странного явления. Потом догадался пройти на общую кухню нашей коммунальной квартиры, окно которой выходило во двор. Там в полутьме мне удалось разглядеть картину, напоминавшую иллюстрации к книгам по истории древнего мира.
Случилось так, что в эти дни готовилась смена перекрытий на чердаках нашего дома. Во дворе лежали огромные деревянные балки прямоугольного сечения со стороной не менее чем сантиметров тридцать и длиной в десять-двенадцать метров. Мне удалось разглядеть, что одну из этих балок держит на весу множество мужчин, что эта балка до половины скрывается в подворотне дома, где ее, очевидно, держит не меньшее число мужиков, и что по чьей-то команде: «Р-раз, два» — все они одновременно совершают возвратно-поступательное движение, заканчивающееся звуком мощного удара. Я понял, что перед моими глазами действует древний таран. В следующую минуту сообразил, что таранят железные ворота, обычно настежь распахнутые, а сейчас запирающие выход из подворотни на улицу. Люди, использующие это старинное стенобитное орудие, проникли в наш двор из Дмитровского переулка через двор соседнего дома (помойка, некогда разделявшая эти дворы, была уже ликвидирована). Таким образом они намеревались обойти баррикаду, преграждавшую выход из переулка на улицу.
Трудно было представить себе, что эта агрессивная толпа состоит из убитых горем людей. Ими владели жажда необычайного зрелища и возмущение тем, что на пути к нему воздвигнуты преграды. Мною же овладела ярость из-за того, что ради утоления этой жажды они готовы обрушить наш старенький дом. Бог знает, выдержат ли его стены такие сотрясения. Я бросился через парадное на улицу. К моменту моего появления сорванные с петель ворота уже лежали на земле, и большой военный грузовик задним ходом въезжал в подворотню. Между его кузовом и стеной подворотни оставался проход шириной в полметра. В него друг за другом вбегали солдаты и милиционеры, чтобы оттеснить толпу от грузовика. Не очень отдавая себе отчет в своем поступке, движимый все той же яростью (хотя дом и не обрушился), я тоже ринулся в этот проход и принял участие в завязавшейся в темноте двора драке на стороне сил правопорядка. Через несколько минут численное превосходство этих сил стало явным. Большая часть «агрессоров» отступила через соседний двор в переулок и там рассеялась. Тех же, кто не успел ретироваться, рассвирепевшие солдаты и милиционеры ловили и избивали. Тут я сообразил, что одет в штатское и могу разделить участь побежденных. Остановился и прислонился спиной к стене дома. Когда ко мне с кулаками подбежал какой-то солдат, я успел ему крикнуть: «Я из этого дома, дрался вместе с вами!» Он мне поверил и оставил в покое. «Бой» вскоре затих. Приказа задерживать противников, очевидно, не было, и они, порядком помятые, покидали двор тем же путем, что и остальные. Я тоже беспрепятственно вернулся домой. Но воспоминание о факте своего участия на стороне властей в сражении с народом и о словах «я дрался вместе с вами» до сих пор рождает в моей душе чувство некоего стыда. Хотя «народ», участвовавший в этом сражении, вряд ли заслуживал симпатии...
Встречи с Петром Капицей
В начале 50-х годов события моей жизни накладывались друг на друга. Поэтому для связного их изложения приходится делать некоторые отступления от хронологии.
Весной 52-го года госэкзамены в МГУ были сданы, и надо было определяться с темой дипломной работы. Заочное отделение физфака предлагало только темы по истории физики. Если оканчивавший студент желал в качестве дипломной выполнить какую-либо экспериментальную исследовательскую работу, он должен был сам найти научное учреждение, где такую работу и ее руководителя ему предложили бы, а затем согласовать тему диплома с деканатом заочного отделения.