— Надо делать выводы, комиссар. Хоть и больно ударили, но, очевидно, на пользу пойдет. Не так ли?
— Безусловно. Все сделаем, Иван Иванович, — сказал Фадеев. — В главном-то мы правы. Первое — высокая боевая готовность. Второе — быстрее вводить в строй молодых летчиков.
— Все верно. Но и по первому пункту, и по второму у нас огрехи есть. Неровно еще летают ребята. Одни — как орлы, другие — как мокрые курицы. Тренажер, тренажер, тренажер! Во всех вариантах. Вслепую, ночью — по приборам, только по приборам. Обратить внимание на отстающих, персонально на каждого. Как, комиссар, пойдет, пожалуй? А?
— Направление верно, Иван Иванович. Соберем ребят, поговорим. Может быть, они и сами что-нибудь предложат.
— Давно известно, инициатива — великое дело, Уварыч, — сказал Крапивин и, задумавшись, покрутил карандаш в руках.
— По-моему, надо и техническую службу поднять, командир. — Фадеев поправил очки. — Понимаешь, какой-то застой в мыслях у людей появился... В позапрошлом году было подано и внедрено тридцать рационализаторских предложений, в прошлом — двадцать. В этом, за полгода, — три. Улавливаешь?
— Ребята инертными стали. Наша недоработка. Вот ты комсомольцев встряхнул — кажется, дело пошло. Теперь надо «старичков» расшевелить. Будет фронтовым багажом-то жить, пожалуй.
— Фронтовой багаж в запас увольнять рановато, — сказал Фадеев. — Но все равно что-то придумать надо.
Крапивин взялся за телефонную трубку:
— Инженера ко мне!
Пришел в кабинет инженер-майор, немного полноватый, с залысинами на крутом лбу. Он дышал тяжело, лицо его было потным. Выдвинутый живот перетянут ремнем, пряжка сбилась набок.
— Но вашему приказанию инженер-майор Вяткин прибыл.
Крапивин взглянул на него, невольно улыбнулся,
— Опять, Харитоныч, пряжка на боку. Что, на пупке уж не держится? — Иван Иванович вышел из-за стола, подал Вяткину руку.
Вяткин смущенно заморгал глазами:
— Виноват, товарищ подполковник. — Поправил пряжку. — Я вас слушаю.
Крапивин предложил присесть.
— Нужна ваша помощь. Вот голову ломаем, как «старичков» взбодрить, Кирилл Харитонович. Жирком обрастать стали.
— Какие же это старички! — возразил Вяткин.
— Я понимаю, — продолжал Крапивин, — до старичков им и в самом деле еще далековато, но...
— По-моему, товарищ подполковник, — надо соревнование устроить между молодежью и «старичками», — сказал Вяткин.
— По полетам? — спросил Крапивин.
— Не годится, — возразил Фадеев.
— Не по полетам, это, может быть, будет вторым этапом, пусть молодежь часы свои налетает и упражнения освоит.
— А что же вы имеете в виду? — Крапивин посмотрел Вяткину в глаза.
— По знанию техники. Право, товарищ подполковник, отстает у нас эта сторона у летчиков. Барчуками выглядят. Приготовили самолет, доложили, полетел. Прилетел, сел, планшетку через плечо — и в «высотку».
— Ну и что же? — спросил Крапивин. — По-вашему, летчик засучив рукава должен за техника вкалывать?
— Зачем же? — возразил Вяткин. — Техник и младший специалист, конечно, отвечают за состояние машины. Но летчик... Посмотрите на Новикова и Тарасова, они назубок самолет знают, контролируют, как подготовлен к полету, сами, когда нужно, лазят по машинам. Разве это плохо?
— По-моему, Иван Иванович, тут есть рациональное зерно, — вставил Фадеев. — Нужно подумать, как это осуществить. Очевидно, не надо устраивать соревнования между молодыми и «старичками». Это может вызвать нехороший резонанс, тут пахнет противопоставлением. А вот поднять летчиков в поход за техническими знаниями, наверное, подойдет. Кирилл Харитонович со своим активом разработает программу, так сказать, повышенного типа. Составит вопросник. Этот вопросник доведем до летчиков каждой эскадрильи. Дадим время на изучение, а потом соберем ребят, организуем что-то вроде диспута. Определим лучших, отметим. И победит тот, кто технически грамотнее, а будет это молодой или «старичок», не в этом суть.
Крапивин слушал и постукивал карандашом по столу.
— Пожалуй, приемлемо, — одобрил он предложение Фадеева. — Командирская учеба — тут мы больше на тактику нажимаем, на приемы ведения боя. А здесь на технику наляжем, на интерес к ней. Харитоныч, впрягайтесь. Благословляю. — Иван Иванович встал. — Сколько дней понадобится? Неделю хватит?
— Управлюсь, товарищ подполковник.
— Ну и добро. А мы с Уварычем по своей линии меры примем. Комсомольцев подключим. Разумеется, будем бить в одну точку. Что у тебя сегодня по плану, Уварыч? — Крапивин надел фуражку.
— В первую эскадрилью пойду, поговорю с людьми.
— Ну, а я к соседям поеду. Они летают. Посмотрю, как молодежь посадку отрабатывает.