Новиков сидел по-прежнему на скамейке, подперев лицо ладонями. Рядом с ним лежала фуражка, букетик алых полевых маков.
— Товарищ лейтенант, — тихо позвал Бантик. — Пора домой.
Прохор, очнувшись, резко встряхнул головой, поднял на Бантика глаза.
— Это вы, Данила? — спросил он и приподнялся со скамейки. — Сейчас пойдем. — Прохор сделал несколько шагов к могиле, положил на плиту маки.
Катрин, тронув Прохора за плечо, сказала:
— Пойдемте, уже темно.
Новиков взял фуражку из рук Данилы:
— Слышите, как плачет филин? Это он людей оплакивает.
— Слышим, — ответила Бригитта. — Когда мы с мамой бываем здесь, тоже слышим филина... Еще белки здесь живут, Прохор. Много белок. Малюсенькие такие, глазки, словно бусинки... Мама радуется, когда видит здесь белок, кормит их печеньем. Они вот по этой скамеечке скачут, забираются прямо ей на колени и едят печенье из рук... И из моих рук берут. Поглядишь — нежненькие такие, пушистые. Лапками мордочки так и моют, так и моют.
Кладбище осталось в стороне. Шли вдоль небольшого ручья, поросшего осокой. Спугнули кряковых уток, примостившихся на ночлег. Днем утки здесь никого не боятся. Люди подкармливают их хлебными крошками, и птицы стали ручными.
— Чего всполошились, дурнушки, — сказал Данила Бантик. — Сидели бы себе на здоровье, влюблялись и миловались. Благо, ночь добре прикрывает.
— Кому что, коту Ваське сметана снится, — блеснула знанием русского языка Герда.
— Сметана не сметана, а полтавские галушки — точно, — поддержал шутливый тон Бантик. Он понимал, как тяжело сейчас на душе у лейтенанта Новикова, и наивно полагал, что весельем своим отвлечет Прохора от грустных мыслей.
— Какие они, галушки, Данила? — спросила Катрин.
— О, пальчики оближешь. — Данила забежал немного вперед и повернулся лицом к девушкам. — Галушки — это первейшее кушанье на Полтавщине. Нет, пожалуй, не первейшее. Первейшее — шматок сала. Недаром у нас так балакают: покажи украинцу шматок сала, он тридцать километров пешком за тобой пройдет. Сало, скажу я вам, самая первейшая еда. Ну, а галушки? Ну, что такое полтавские галушки? Как, по-твоему, Герда?
— Хлеб с водой, — сказала она.
— А полтавские галушки — это... объеденье!
— Вкусно?
— За уши не оттянешь. На Украине вообще вкусно готовят. Приезжайте, девушки, учиться...
— Спасибо за приглашение, — ответила Герда. — Только мы и сами способные.
— Проверить надо, — не унимался Бантик.
Вышли на площадь Нации, где днем проходил митинг. Остановились недалеко от трибуны. Пахло свежими цветами. Из-за купола колокольни выплыла луна, полная, возмужалая, с отблеском меди. Она осветила верхнюю часть колокольни, и перед взором предстал сгорбленный человек, несущий на своей спине огромный земной шар. Прохор много раз бывал в городе, на этой площади, но как-то не замечал человека с шаром. Сейчас же, при лунном свете, на фоне звездного неба, человек показался ему настоящим титаном. Он согнулся под тяжестью этой ноши, но несет ее, несет бережно, будто родное дитя на его плечах.
Данила спросил:
— Что за Геркулес?
Ответила молчавшая весь вечер Катрин.
— Это скульптура. О ней ходит легенда. Мне мама говорила.
— Должно быть, интересно? — спросил Бантик.
— Для кого как, — неопределенно ответила девушка. — Мне было интересно.
— Расскажи, Катрин, — попросила Герда.
Луна поднялась выше, как-то по-новому осветила человека с шаром, и его фигура стала вырисовываться на фоне неба еще отчетливее.
— Присядем, — предложила Катрин. — Отсюда хорошо видно.
Все уселись на скамейку в укромном уголке сквера. Ветерок шелестел листьями сирени и яблонь. Катрин сорвала веточку сирени, покрутила ее пальцами, начала рассказ.
— Так вот. В далекой-далекой древности, как вы знаете, думали, что земля держится на огромных-преогромных китах. Другие люди считали, что земля, мол, держится на слонах. Уперлись они своими ножищами в какую-то божественную твердь и поддерживают землю своими спинами. Бытовала и еще одна легенда: земля-де покоится веки-вечные на очень и очень прочных столбах. Есть люди, которые верят в эти сказки и сейчас. — Катрин покосилась на Бантика и тихонько рассмеялась.
— Это, конечно, я, — сказал Бантик.
— Нет, я так не думаю, — ответила Катрин. — Вы, Бантик, человек современный.
— Мало того, начитанный, — поднял палец Бантик.
— Постой, Данила, не перебивай, — попросил Прохор. — Рассказывайте, Катрин.
— Но вот нашелся человек, который сказал, что земля вертится, а другой доказал, что земля и кругла как шар. И эту землю никто не подпирает своими спинами — ни киты, ни слоны. Не покоится она и на прочных столбах.