Удивительно, но некоторые российские спецслужбы функционируют именно описанным выше образом, и могут быть легко атакованы. То же относится и коммерческим структурам, экономящим на средствах по обеспечению безопасности.
Чаще всего успешность хакерских атак объясняется именно халатным отношением жертв к собственной безопасности, а вовсе не гениальностью взломщиков. Обычно «подкоп» делается не под вычислительную систему, а под человека. Заполучить пароль путем обмана, подкупа, шантажа в большинстве случаев оказывается значительно легче. Отсюда совершенно беспочвенен миф о хакерах, работающих на мафию или разведку. И мафия, и разведка не нуждается в услугах подобного рода, действуя так называемыми, нетехническими средствами.
Легендарный Кевин Митник занимался ничем иным, как «социальной инженерией» - входил к служебному лицу в доверие и от имени чужой персоны просил сообщить пароль или любую другую информацию, облегчающую проникновение в систему.
Чем же тогда объясняются циркулирующие в прессе сообщения о периодических взломах серверов NASA и Пентагона? Журналисты под «взломом» понимают любое, даже косвенное вмешательство, в работу публичных серверов указанных организаций, доступных через Internet (например, www.nasa.gov) Никакой секретной информации на них нет, и не может быть по определению - эти сервера предназначены для свободного, бесплатного, всенародного доступа. Некоторым доставляет удовольствие нарушать нормальную работу этих ресурсов всевозможными способами. Например, завешивать сервера, изменять содержимое страничек - иными словами грязно пакостить и хулиганить. Именно это журналисты называют «взломами» или их попытками (в зависимости от успешности или неуспешности операции).
Бывают, конечно, случаи полного захвата контроля над вычислительной системой и ее ресурсами (дисками, принтерами и так далее). Однако чаще всего атакуется не одна, строго определенная система, а выбранная наугад, случайно оставшаяся совершенно незащищенной по глупости своего владельца. Специальными программами выполняется поиск подобных открытых систем, которые благодаря беспечности операторов и системных администраторов находятся практически в половине корпоративных сетей [22].
В этом случае хакеры напоминают злоумышленников, методично обходящих многоэтажные дома один за другим, в поисках незапертых квартир - источника мелких карманных денег. Никакого реального взлома или атаки не происходит - всего лишь автоматизированный поиск незащищенных систем штатными средствами! Роль хакера сводится к знанию, какую утилиту надо взять и как ее запустить - работа посильная для любого (даже неквалифицированного) пользователя!
Конечно, кто-то же пишет все эти сканеры и остальные утилиты. Но можно ли назвать этих лиц хакерами? Маловероятно. Программная реализация атаки - работа программиста, не требующая в общем случае ничего кроме знаний языка программирования и, разумеется, алгоритма.
Поиском же алгоритмов атак занят относительно небольшой круг людей, для большей части которых это профессия. Вот они-то и могут без колебаний назваться хакерами. Однако, исторически термин «хакер» закрепился за исполнителем атак.
Всесильны ли исполнители? Напротив, они бессильны без своего арсенала - набора хакерских утилит, которые и делают за них всю работу. Хакеры - не боги киберпространства, а жертвы рекламной кампании, развернувшейся вокруг них в последнее десятилетие.
"Иисус из Назарета действительно был истинным пророком Аллаха и великим человеком; но, увы! однажды его ученики сошли с ума и сделали из него бога".
Приписывается Магомету
“Где бы ни организовывались вычислительные центры - в бесчисленных местах в Соединенных Штатах, так же, как фактически во всех промышленных районах мира, - можно наблюдать блестящих молодых людей, всклокоченных, часто с запавшими, но сияющими глазами, которые сидят за пультами управления вычислительных машин, сжав в напряжении руки в ожидании возможности пустить в ход свои пальцы, уже занесенные над кнопками и клавишами, приковывающими их внимание так же, как брошенная игральная кость приковывает взгляд игрока. Если они не находятся в таком трансе, то часто сидят за столами, заваленными машинными распечатками, которые они сосредоточенно изучают подобно людям, одержимым постижением кабалистического текста. Они работают чуть ли не до полного изнеможения, по 20-30 часов подряд. Еду, если только они о ней заботятся, им приносят (кофе, кока-кола, бутерброды). Если возможно, они спят около вычислительной машины на раскладушках, но всего несколько часов, а затем - снова за пульт управления или к распечаткам. Их измятая одежда, немытые и небритые физиономии, нечесаные волосы - все свидетельствует о том, что они не обращают внимания ни на свое тело, ни на мир, в котором живут. Они существуют, по крайней мере когда они так увлечены, лишь в связи с вычислительными машинами и ради них. Они - "машинные наркоманы", одержимые программисты. Это явление наблюдается во всем мире”
Дж. Вейценбаум. «Возможности вычислительных машин и человеческий разум (от суждений к вычислениям) [23]» (М. Радио и связь.1982.)
Типичный образ хакера конца девяностых - молодой человек, так и не получивший систематического образования [24], открывает в компьютере свою собственную Вселенную и уходит в нее целиком.
«Как и в других областях человеческой деятельности, спектр отношения людей к программированию и вычислительным машинам очень широк: от ненависти, через полное безразличие до патологической привязанности или зависимости, которую можно квалифицировать как манию» писал Николай Безруков в своей монографии «Компьютерная вирусология».
Но в компьютере, в отличие от других видов деятельности, все-таки есть нечто особенное. Легко ли вообразить себе человека, помешанного утром, днем и ночью пылесосить? Зато любителя проводить все свободное и несвободное время за компьютером представить несложно.
Для объяснения этого феномена выдвинуто и выдвигается множество различных гипотез и предположений. В ход идут аргументы типа - компьютер это собеседник, общаться с которым невероятно интересно [25]; виртуальные игровые миры дают те чувства свободы, силы, самоутверждения, власти которых нам так не хватает в реальной жизни. [26]
«Как интересно проектировать структуры данных и алгоритмы! Какое увлекательное занятие - писать программы! Какое наслаждение смотреть, как они работают и как приятно видеть результаты прогонов! Это все и работой назвать язык не поворачивается - сплошные удовольствия».
«Редкая профессия» Евгений Зуев
Среди отечественных психологов бытует мнение, что к компьютеру сильнее всего привязываются личности по тем или иным причинам отвергаемые обществом [27]. Это может быть физическое несовершенство, уродство или инвалидность. Лишенные нормального человеческого общения эти люди тянутся к компьютеру как уникальному средству самовыражения и самоутверждения. Впрочем, обратное утверждение не всегда справедливо - компьютерный фанатик не обязательно должен оказываться инвалидом.
Возможно, ближе всех к истине подобрались западные психологи. Среди их пациентов нередко встречались лица, абсолютно не приспособленные к реальной жизни, испытывающие огромные трудности в общении с окружающими людьми, отличающиеся неадекватной реакцией на все происходящее, одним словом, внешне создающие впечатление умственных дегенератов, но вместе с тем превосходно (даже виртуозно) программирующих на компьютере. В большинстве случаев феномен объяснялся тем, что практически все такие пациенты страдали аутизмом.
Аутизмом (от латинского слова autos - «сам», аутизм - погружение в себя) называют тяжелое психическое расстройство, при котором больной самоизолируется и существует как бы вне контакта с окружающим миром, теряя способность формировать эмоциональные привязанности и строить общение с людьми.