В какой-то момент он смог выстрелить паутиной и зацепиться за дерево, которое росло на скале. Это неожиданное решение спасло его. Меня же сила инерции вырвала из раны с куском плоти на крюках, и я продолжил падать. За несколько метров до земли мои клинки исчезли, а тело покрылось каменной оболочкой, что защитило меня, и я почувствовал удар. Еще через некоторое время я услышал, что паук пытается пробить каменную защиту своими хелицерами, но броня была крепка.
— Икара! — испуганно воскликнул я.
— Паук над нами, командир! Он пытается расколоть камень.
— Над нами, говоришь…
— Мне нравится ваша идея, командир.
— Тогда действуй.
Икара собрала часть каменного кокона с той стороны, которая ушла в землю, и переместила её на переднюю часть оболочки. Затем она резко сформировала каменный шип, который пронзил паука насквозь. Паук издал пронзительный визг, сломал шип, покачнулся и упал на спину. Вскоре он скончался, подогнув конечности.
Икара собрала оставшиеся молекулы камня с оболочки, а я поднялся на ноги и взглянул на поверженного противника.
— Интересный опыт, — сказала Икара.
— Да, прекрасный, — отряхиваясь от грязи, ответил я.
— Командир, вы отлично справились.
— Если бы я был обычным человеком, то стал бы его ужином.
— Интересно, как же здесь живут поселенцы, когда вокруг такие твари, — задумалась Икара.
— А что, если они сами монстры? — спросил я сам у себя, но вслух.
— Вы считаете, что в том поселении живут демоны? - удивилась она.
— А как ещё они могли бы выжить в таких условиях?
— Нужно его поглотить, — резко сменила она тему.
— Что? — не понял я.
— Паука. Его нужно поглотить. Это может быть полезно.
— И что ты хочешь? Чтобы у меня ещё руки выросли?
— Его яд, способность цепляться и паутина. Всё это может пригодиться.
Икара была единственной, кто разбирался в устройстве этого места, и сомневаться в её словах было бы ошибкой. Я некоторое время смотрел на паука. За свою карьеру я повидал многое, но сражаться с таким огромным чудовищем…
Немного помедлив, я с осторожностью подошёл к пауку. Взяв копьё, я несколько раз ткнул им в его тело, но Икара заверила меня, что он мёртв. Когда я прикоснулся к нему, его тело начало покрываться бирюзовой слизью. Вскоре Икара полностью поглотила его. Хорошо, что она может «питаться» таким образом, и мне не пришлось есть его самому.
— И стоило оно того? — спросил я, вытирая руку о траву, хотя она и была чистой.
— Да, теперь у вас есть иммунитет к яду. Костюм может цепляться за любую поверхность и выпускать паутину.
— Я теперь что, человек-паук?
— Что-то вроде того. У вас даже костюмы похожи. Только ваш темно-синий и линзы глаз излучают бирюзовый свет.
— А что с паутиной?
— Мне удалось создать нечто похожее на паучьи железы, и теперь мы можем производить паутину.
— Надеюсь, она будет появляться не из задницы?
— Ха-ха-ха! — от души рассмеялась Икара.
— Икара?
— Нет, командир. Наше тело может преобразовывать любую свою часть, и паутина может выходить откуда угодно. Я понимаю, что это звучит невероятно, но прошу вас принять это. Поймите, я могу управлять материей, а всё, что нас окружает, включая наше тело, состоит из неё.
— Мы как будто говорим о волшебстве.
— Кстати, насчёт магии, — она словно что-то вспомнила. — Вы помните о демонах и о том, что они пользовались магией? Так вот, это тоже своего рода управление материей. В этом мире только люди не могли использовать магию, поэтому они изучали этот вопрос в Гиперборее.
— Выходит, материя — это что-то вроде программы. Из правильно написанного кода получается команда, которую выполняет компьютер, — размышлял я вслух.
— Всё верно. Я составляю молекулы в определённой последовательности, а окружение, подобно компьютеру, выполняет эту программу.
— Тогда почему ты не поглотила паука сразу?
— Когда вы пытаетесь взломать код, это требует времени. Однако существуют кодировки, которые взломать под силу только высококвалифицированным хакерам или киберам. Мой уровень знаний не позволяет мне взламывать «программы» живых организмов. Код камня был довольно прост, и мне удалось легко нарушить последовательность молекул. Код паука был намного сложнее, пока он был жив. Однако, когда организм умирает, молекулы начинают медленно распадаться, и уже не так сложно получить к ним доступ.
— А как же то дерево? — попытался я подловить её. — Оно же живое.