— Я хочу, чтобы весь остаток ночи ты чувствовал только мои ладони, слушал мой голос и следил, как реагирует на меня твое тело. Ко всему остальному можно вернуться завтра. Кивни, если согласен.
Сказанное Логаном подействовало, как гипноз, и Тейт зачаровано распахнул глаза.
— Не-а, — Логан был так близко, что его дыхание чувствовалось на губах Тейта. — Я сказал закрыть глаза.
Тейт закусил губу и снова прикрыл веки, а Логан повторил свой приказ:
— Кивни, если согласен.
Тейт кивнул.
— Хорошо. Теперь подними руки за голову. Возьмись пальцами за изголовье кровати, — сказал расположившийся между его ног Логан.
Тейт, не открывая глаз, беспрекословно подчинился. Он этого хотел. Жаждал всеми фибрами своего существа. И когда Тейт поднял руки и сделал, как было велено, Логан начал двигаться.
Мягкие губы коснулись сначала ключицы, потом прошлись вдоль к основанию горла, затем нежный щелчок языком по кадыку заставил Тейта крепче вцепиться пальцами в изголовье кровати.
Логан начал прокладывать дорожку из поцелуев к центру его груди, а потом нежно царапнул зубами грудную мышцу слева, и Тейт вжался головой в подушку. От нахлынувшего ощущения он застонал. И когда Логан кончиком языка обвел его сосок, Тейт выгнулся, приподнимаясь и желая быть к жаркому рту поближе... Но ему не позволили.
В комнате было тихо и слышалось только прерывистое дыхание Тейта. Логан, положив руку на живот Тейта, придавил того вниз, возвращая на место. Послание было предельно ясным: «Ты продолжаешь бороться... слишком много думаешь. Отпусти всё...»
Сообщение, переданное физически, было таким же четким, как если бы Логан произнес эти слова вслух. Но казалось, что никакая сила не могла помешать Тейту тереться о Логана. И когда Тейт уже был готов, открыв глаза, умолять о поцелуе, к его коже прикоснулись горячие губы, рука Логана скользнула под резинку трусов, и Тейт задохнулся, забыв о всех мольбах и просьбах.
Логан поднялся из своего удобного положения между ног мужчины и улегся рядом на бок. Тейт толкнулся бедрами вверх, но понял, что не стоило жаловаться на отсутствие губ Логана: тот отстранился, чтобы снять с Тейта последний клочок ткани.
Теперь распластавшись на кровати, обнаженный, с закрытыми глазами и поднятыми руками, Тейт полностью отдался на волю Логана и наконец почувствовал, что напряжение сегодняшнего вечера спало.
***
Логан опустился на колени у ног Тейта и, замерев на какую-то секунду, с наслаждением уставился на роскошного мужчину, лежавшего на простынях. Ноги Тейта были слегка разведены, и мышцы то и дело напрягались, когда он ненамеренно двигал бедрами, требуя прикосновения или физической ласки для красивого толстого члена, поднявшегося уже в полной боевой готовности с покрасневшей и налитой головкой. Торс Тейта был подтянутым и загорелым, а бицепсы, когда мужчина сжимал изголовье кровати, приятно для глаза бугрились. Логану потребовалась вся его выдержка, чтобы слезть с кровати, достать смазку и снять собственные трусы.
Вернувшись на место, Логан встал коленями на край матраса и открыл флакон. На звук открываемой крышки тело Тейта среагировало немедленно, будто уже выработался рефлекс. Мужчина застонал, подался бедрами вверх, и... черт, от его вида просто перехватывало дух.
Логан вылил немного жидкости в ладонь и, наблюдая за Тейтом, прошелся кулаком по своему возбужденному члену. Тейт, услышав удовлетворенный глухой стон Логана, раздвинул ноги шире и снова выгнулся.
На нижней части живота Тейта блеснул мокрый след от выступившего предэякулята, и Логан заработал кулаком быстрее. Представшая картина казалась Логану одним из самых чувственных увиденных когда-либо зрелищ. Тейт был полностью поглощен тем, что слышал и представлял.
Логан его не касался. И руки Тейта продолжали крепко сжимать основание изголовья. Но на каждый стон и рваный вздох из груди Логана Тейт реагировал так, словно Логан был уже внутри него.
— Оближи губы, — проговорил Логан, пристально всматриваясь в любимое лицо. Глаза мужчины оставались закрытыми, пушистые ресницы касались верхней части скул. С двухдневной щетиной и непослушными кудрями, разметавшимися по подушке, он выглядел взъерошенным. Тейт провел языком по губам, и Логан понял, что в его жизни не хватало именно этого «беспорядка».
— Снова, — потребовал Логан, и на этот раз, когда Тейт облизал соблазнительные губы, Логан уже был сверху, заменив собственным язык Тейта. Логан припал ко рту своего мужчины, будто странник в пустыне к источнику воды, и жадность, с которой ответил Тейт, лишний раз доказывала, что Логан был здесь не единственным страждущим.