Он боялся опоздать — неделю уже потерял; если так, то и день потерянный ничего не изменит; впрочем, все равно не в его власти было высвободиться из пут нахлынувшей текучки, — это, не дававшее покоя ему, он отложил на завтра.
Он отложил на завтра также и свой, задуманный еще в поездке, визит на участок Должикова, в смену Подлепича. Он назвал это визитом, потому что другого слова сразу не нашлось, а в сущности, ему нужно было еще и еще присмотреться к Юркиной смене — еще и еще убедиться в том, в чем, возможно, придется кое-кого убеждать. Он подумал, что, пожалуй, и не стоило бы идти к секретарю парткома, не утвердившись окончательно в своем убеждении.
Без него должны были наконец-то завезти в подшефный жилой микрорайон обещанное оборудование для детской слесарной мастерской, но не сделали этого, не сумели столковаться с начальником транспортного цеха, а он сумел и на том же грузовичке съездил в микрорайон, чтобы заодно уж посмотреть, что там делается.
Съездил он не зря: делалось не столько, сколько хотелось бы, и не так, как хотелось бы, и теперь у него было полное представление о том, что нужно делать. Поколесив по микрорайону, он зашел еще — напоследок — в пионерскую комнату и, пожалуй, зря зашел: там была Светка.
Там был шум и гам, девчонки и мальчишки, Светка — среди них; никак не ожидал ее увидеть. Поскольку, впрочем, цех был шефом, сюда, конечно, захаживали цеховые активисты, а Светка принадлежала к их числу, и ничего странного не было в том, что она оказалась тут. И, может быть, не стоило язвить насчет ее организаторских способностей, — ведь домыслы, не более!
Тем не менее он попытался незаметно уйти, но это ему не удалось. Одинаково по-взрослому, даже с избытком неуместной парадности она представила его подросткам и детворе, а те, в свою очередь, не без ее помощи стали представляться ему. Она так уверенно суфлировала, что никак уж не казалась случайной гостьей тут.
— А ты, вижу, умеешь с ними! — похвалил он ее, когда отошли в сторонку и сели.
— Я все умею! — беззаботно оказала она, словно бы перенимая эту легкость тона у детворы, и с той же бойкой ребячьей нетерпеливостью потребовала: — Ну, докладывай! Как съездилось? Как Нинуся?
О Нине она, разумеется, спрашивала из деликатности, а он вовсе не считал это пороком, но так же, как в день отъезда, Светкина внимательность покоробила его.
Нисколько не греша против истины, он сказал, что Нина благодарна за гостинец и ждет поручений, которые, по ее разумению, в этом гостинце подразумеваются. Подобно своему свекру, она Светку недолюбливала.
Он мог бы не говорить этого, но сказал, потому что так был настроен и не видел доблести в том, чтобы скрывать от Светки эту настроенность.
Откинувшись на спинку стула, запрокинув голову, она по-ребячьи звонко расхохоталась:
— Но ты же знаешь, Витя, что я не тряпичница!
Ну, что-нибудь по хозяйству, сказал он, мало ли какие бывают у дам заказы. Она со смехом сказала, что надо подумать, раз уж все равно у нее репутация подлизы.
— Нина меня не жалует, — добавила она с сожалением, и лицо ее смеющееся вмиг омрачилось. — А я к ней отношусь с исключительной нежностью.
На это он ответил скептической усмешкой и сказал, что для такой нежности не видит оснований.
— А я вижу, — заявила она вызывающе. — Нина — твоя жена!
Он приложил руку к сердцу, сказал, что польщен, и затем они примолкли, с преувеличенным интересом, как ему показалось, наблюдая за веселой возней детворы.
— Кстати, я подобрала мировую кандидатуру в шефский совет, — вновь оживилась Светка. — Нет, нет, не себя! Не запрягай! — погрозила она ему пальцем. — Председатель — производственник, загружен сверх головы, а это пенсионерка, пробивная старушка, бывший работник Дома культуры, свой человек в райкоме. Замом ее, а? Дашь добро?
— Ты мировой организатор, — словно бы похвалил он Светку, — и, кстати, объясни, каким это образом твоя фотография попала в парткабинет.
Светка пожала плечами.
— Обыкновенно. Попросили.
— И не могла отказать?
— Тогда не могла. Сейчас отказала бы. Вообще, это какая-то муть! — вдруг взорвалась она. — Я этого Булгака теперь просто боюсь. Какой-то ненормальный. Патологический тип. Наследственность, Витя! Там, говорят, в семье разыгралась кровавая драма! И что он хотел этим сказать?
— Да ничего. Наверно, ты ему понравилась, — Маслыгин усмехнулся. — На той фотографии.
Она не смеялась.