Глава 19
Запах сырого подвала рождал в воображении образы глубокого лесного болота ранним утром, укутанного обманчиво спокойным туманом.
Дима уже второй раз за прошедшие дни сидел на стуле со связанными за спиной руками.
Перед глазами все плыло, затрудненное дыхание заставляло ценить каждый вздох, будто он являлся последним.
Все мышцы болели и пульсировали от пережитого стресса. Мозг соображал плохо, зато слух улавливал все с точностью эхолота. Обостренный до предела он слышал все звуки: крыс в прогнивших трубах, каких то насекомых в щелях стен и дыхание троих человек, присутствовавших в комнате, и голоса еще как минимум двоих, находившихся, где-то неподалеку, возможно, за стеной.
- Ну что, он скоро очухается? – послышался тихий голос, Дима узнал его, это была та самая особа в коричневом пальто и со смешной шапочкой, что так легко вырубила его на улице.
- Уже приходит в себя, - ответил мужской голос.
- Как я его?
- Мадам, ваши способности не перестают удивлять.
- Не подлизывайся, Бронечка.
- И в мыслях не было.
- Ну, скоро он? - нетерпеливо заерзала мадам.
- Думаю, минут через десять, - ответил Бронечка.
- Думаю, так долго ждать не придется, - тихо произнес Дима и, поморгав, сфокусировал зрение.
- Отлично, - сказала дама, - меня зовут, мадам Шот, и ты тоже можешь меня так называть.
- Это большая честь, - с горьким сарказмом ответил Дима.
- Ирония – не более чем защитная реакция загнанной в угол жертвы, - со знанием дела констатировала мадам Шот и улыбнулась.
- Чего вы хотите?
- Мы хотим получить то, что ты отказался продать, глупый маленький ребенок.
- А что если я скажу, что у меня его нет?
- Димочка, видишь вот этих дядей, - ласково спросила мадам, указав на тощего парня готической внешности с улыбкой маньяка вертящего в руках ножик-бабочку и на того, которого называла Бронечка. Последний по комплекции давал стоочковую фору любому шифоньеру.
- Вижу, - кивнул Дима.
- Ты веришь, что они могут причинить боль?
- Верю, - снова кивнул он.
- Так вот они причинят, если ты сей час же не образумишься и не скажешь тете, куда ты дел ту самую штучку, что попала к тебе по ошибке.
- Послушайте, многоуважаемая мадам, - с вселенской усталостью в голосе сказал Дима, - у меня правда уже нет этой вещи, я отдал ее хозяину.
- Нехорошо врать, мама не учила? – покачала головой мадам и кивнула пареньку с ножиком.
Тот противно улыбнулся и, поднявшись со стула, подошел к связанному Диме. Нежно взял его руку и со все той же улыбкой посмотрел ему в глаза, смотрел он пристально и долго и Диме показалось, что если этот черноволосый не перестанет улыбаться, его вырвет.
- Владик, дорогуша, давай без прелюдий, - приказала мадам Шот.
Владик с сожалением кивнул и, крепко сжав палец Димы, стал медленно вгонять тонкое и узкое лезвие ножа под ноготь.
Дима закричал от боли. Но боли не было. Он понял это не сразу, но это было действительно так.
- В чем дело? – забеспокоился Бронислав, - почему он перестал кричать?
- Не знаю, - в голосе черноволосого слышалась глубокая озадаченность.
Бронислав встал, приблизился к Диме и достал зубочистку из кармана, прежде чем Дима успел что-либо понять, он занес ее ему за ухо и воткнул на половину в живую плоть. Дима даже не шелохнулся.
- У него потеряна чувствительность к боли, - констатировал Бронислав
- И что же теперь делать? – с огромным сожалением спросил черноволосый.
- Ничего, можешь распилить его пополам, он ничего не скажет.
- Как так могло получиться? – удивилась мадам Шот.
- Наверное, когда вы ударили его током, вы что-то сдвинули в его мозгу и заблокировали болевой центр.
- То есть из классической пытки мы ничего не извлечем? – без особого сожаления поинтересовалась мадам.
- Думаю, ничего, - согласился Бронислав.
- Владик, пригласи-ка нашу гостью, - мадам хитро улыбнулась, - к счастью, помимо физической боли, есть другая, которую весьма непросто заблокировать.
Владик вышел и вскоре вернулся в сопровождении двух парней, которые тащили упирающуюся девушку с черным пакетом на голове. Пакет сняли, и Дима увидел то, о чем уже успел догадаться. Это была Лена. Вид у нее был прямо сказать ужасный, заплывшие от слез глаза, несколько синяков, растрепанные волосы.
- Узнаешь? – спросила Шот.
- Узнаю, - кивнул Дима.
- Все очень просто, мой мальчик. Владик не может причинить боль тебе, тебе сильно повезло с твоим болевым порогом, но вот какая штука: у твоей подруги его нет.
- И что?
- Какой ты глупый, - Шот с досадой хлопнула по коленке.
- Вы думаете, я буду сильно переживать, если вы станете пытать ту, которая мне изменила с другом? – усмехнулся Дима. - Тогда, это вы глупая.