Я подозвал ее к себе и погладил по голове, успокаивая. Девочки вообще умеют из всего делать драму. По всей вероятности, она уже догадывалась, что я ей не родной отец. Но именно поэтому и не хотела меня терять. Отсутствие между нами кровной связи привело к тому, что мы очень дорожили друг другом.
Когда она успокоилась, у меня внезапно вырвался вопрос:
— Синта, а что, если я женюсь?
Синта привалилась спиной к моей груди, потом стерла пивную пену у меня с губ.
— Женишься? Когда?
— Ну, когда-нибудь в будущем.
— На ком?
— На ком-нибудь, еще не знаю. В общем, женюсь на какой-нибудь женщине.
Синта не отвечала. Непонятно — то ли не хотела высказываться, то ли пропустила мимо ушей, то ли скрывала свое несогласие. Я вспомнил директрису приюта «Материнское крыло», куда вначале пристроили эту маленькую будущую женщину. Директриса обрушила на меня град вопросов, выясняя, все ли я хорошенько обдумал, прежде чем взять на воспитание ребенка.
— Вы ведь не женаты, вы должны подумать, согласится ли ваша будущая жена принять девочку как свою родную дочь, — говорила директриса.
Ей не пришло в голову задаться вопросом о том, согласится ли сама приемная дочь, когда подрастет, признать кого-то своей матерью. И я тоже подумал об этой стороне дела только сейчас, когда мои слова, обращенные к Синте, уже прозвучали.
— Видишь ли, девочка моя, — начал я разъяснять свой необдуманный вопрос. — Если я женюсь, то у нас в доме появится какая-то женщина в возрасте от двадцати до тридцати лет. Это будет не гостья, но и не прислуга. Это будет твоя мать и моя жена. И значит, она будет вправе высказывать свое недовольство и все поворачивать на свой лад, якобы ради твоей же пользы. Слыхала песню про мачеху? Обычно так и бывает, это вполне возможная вещь. Особенно если у нее будут свои дети. Если появится мальчик, то вы с ним, может быть, и подружитесь, но тебе неизбежно придется стать его нянькой. Хуже, если у нее родится дочка, особенно некрасивая. Вот это будет твоя беда. Еще хуже, если эта женщина подчинит себе твоего папу. Прежде всего она расстроит нашу дружбу. Я буду строго корить тебя за малейшие проступки — правда, только при ней. А когда за тобой начнут ухаживать, тебе придется совсем плохо. Ты будешь вынуждена дружить с каким-нибудь уродом, не имеющим надежд на будущее, только чтобы твоей мачехе не стало завидно. А когда ты выйдешь замуж за этого своего урода, она тебя прогонит. Потому что ей не захочется взваливать на себя ваши заботы. Я ничего не смогу сделать. Буду, наверное, помогать тебе потихоньку от нее, да от этого какой толк...
Синта молчала. Но слушала внимательно и что-то думала.
— А может, все сложится совсем иначе, — продолжал я после паузы. — Может, это будет женщина, которая залатает все прорехи в нашем домашнем быту, как хороший подрядчик ремонтирует дом. Мы никогда больше не будем чувствовать себя приниженными и никому не нужными. Она всегда сумеет поддержать наше чувство собственного достоинства. Это поможет нам держать хвост пистолетом. Она станет тебе товарищем по играм, выслушает и утешит тебя в грустную минуту, разделит со мной твою любовь и привязанность, ныне сосредоточенную на мне, и ты сможешь взглянуть на меня более трезво, без излишнего, как сейчас, обожания. Нам будут не страшны никакие письма, телеграммы и известия, потому что мы не будем больше чувствовать себя обиженными судьбой. Вопрос о доблести никогда не волнует тех, кто не подозревает себя в отсутствии доблести, вот что тут самое ценное. Как это будет славно, правда? Ты полюбишь ее? Конечно! Я в этом уверен, Синта!
Синта не раскрывала рта. Эта девочка вообще не имела склонности подделываться к собеседнику, вставляя приятные для него замечания. Она привыкла поступать так, как ей казалось правильным. За это я еще больше любил ее.
Я повернул ее голову так, чтобы она смотрела мне в лицо. У нее было взрослое выражение глаз. Из-за нашей манеры общаться и отсутствия в доме женщин она раньше времени утратила свою детскость.
— Пора спать, Синта. Тебе невесело? Она спокойно покачала головой.
— Я тебя замучил серьезными разговорами? Она кивнула, точно заводная кукла.
— Извини, у меня сегодня что-то ум за разум заходит. Синта кивнула.
— А сейчас ну-ка спать! — сказал я, шлепнув ее. Синта весело подпрыгнула.
— Но завтра я пойду с тобой на вокзал!
— А в школу?