— Заткнитесь вы, оба. — раздался за моей спиной надломленный голос. — Я отведу тебя, Арт. Пошли.
Открыв рот от изумления, я обернулся и увидел как рыжий бородач, весь в крови и едва-едва заживших шрамах, передает Коляну с рук на руки тело своей любимой сестры. Его душераздирающие эмоции нагнали на меня такую тоску, что хотелось выть не переставая, от полнолуния до полнолуния! Хотелось рвать и метать, но я сдерживался, не перекрывая при этом поток эмоций, идущий от Витара.
Своеобразный эмоциональный вампиризм. Переспрашивать уверен ли Витар в своем решении я не стал — он уверен настолько, насколько вообще можно быть хоть в чем то уверенным.
Я бросил последний взгляд на Ингу, стремясь запечатлеть в памяти образ рыжей девушки — храброй, доброй и честной. Такой, какой и была Инга. Пока ее не убили грязные ящерицы.
Кивнув друг другу, мы с Витаром синхронно вышли из под защиты купола и устремились в нужном нам направлении.
Могу сказать лишь, что прошлый наш забег по лесу — это детские шалости, по сравнению с тем что творилось сейчас!
Я несся с совершенно невозможной для таких условий скоростью! Однако, чтобы эта невозможность была чуточку менее неосуществимой, я периодически формировал телекинетическую стену и толкал ее впереди себя ровно по курсу своего движения. Ну и к тому же вокруг простиралось редколесье обыкновенное. Это тоже играло мне на руку.
Витар же, находясь в арьергарде нашего маленького, но особо злого отряда, резкими окриками задавал мне направление движения.
Спустя полчаса сверх энергичного бега мы фактически прибыли в наш пункт назначения: поляну, на которой все и случилось, наискосок пересекала узкая проселочная дорога, змеей уходящая дальше в лес. Хотя это кочкообразное недоразумение и дорогой то нельзя назвать было.
— Кажется, здесь! — мы с Витаром чуть ли не кубарем и с языками на плечах выкатились на поляну.
И первое, что я заметил — ящерица-переросток, припавшая на четыре конечности и активно обгладывающая кость. Если я не ошибаюсь — лучевую кость человека.
— Она моя. — отрывисто выдохнул я.
Резко ускорившись, я сильно оттолкнулся ногами от земли и отправил свое тело в краткосрочный, но скоростной полет. Полет, который секундой спустя закончился столкновением и благодаря которому мы с ящероподобным существом, вцепившись друг в друга, кубарем покатились по земле.
В этот момент я не рассуждал, я наносил удары и принимал их — уйма адреналина в крови позволяли мне не чувствовать боль и сконцентрироваться только на одной цели.
Убить монстра-людоеда.
По боевой маске то и дело с жутким скрежетом проходились саблеобразные когти ящерицы! Тварь с самого начала не хотела размениваться по мелочам и целила когтями в голову!
В свою очередь, я отвечал взаимностью и наносил не менее жесткие удары: череп, туловище, плечи — если я и уступал сейчас в ловкости своему противнику, то ненамного. А уж сила моих ударов, щедро сдобренных телекинетической энергией…
Моя победа оказалась хоть и закономерным итогом схватки, но достаточно болезненным — ящерица все-таки смогла найти уязвимости в моей броне и как следует исполосовала мне предплечья и ноги. Не помогла даже моя пассивно-телекинетическая защита — когти ящерицы будто бы светились красным цветом и легко проходили сквозь защиту! Исключением стала броня — сквозь нее ящерица так и не смогла пробиться.
— Арт, хватит, тварь уже мертва! — прорвался в мое сознание голос рыжеборода. — Иди сюда! Уля… она здесь!
Что? Что он сказал⁈
Крайний мой удар был настолько силен, что попросту проломил череп твари, поэтому мне пришлось извлекать кулак с силой и мерзотным чавкающим звуком. Поднявшись же на ноги, я осоловело огляделся в поисках Витара.
— Уля. — сиплым голосом произнес я, продолжая озираться.
— Мы рядом!
Наконец я смог определить источник звука, бросив последний взгляд на распростертое и уже безвольное тело врага, я в очередной раз заметил странности (если не сказать — откровенные мутации) в физиологии даар. Помнится, в последнюю нашу встречу с Юлиусом тоже имел удовольствие наблюдать нечто подобное — фактически, от даар там мало что оставалось. Правильно будет сказать, что Юлиус постепенно превращался в до предела агрессивную ящерицу-переростка.
Но все что я видел раньше, ни в какое сравнение не шло с… вот этим! Тут не осталось абсолютно ничего человеческого, кроме одежды! Если подумать, то даар вообще мало чем отличались от людей — ну есть на лбу у них чешуя, так и что? Сейчас каких только уродств не встретишь и среди самых обыкновенных людей, а чешуя это так, для антуража.