— Умри, умри, умри. — шептал я, в отчаянной попытке разогнать сгущающийся перед глазами туман забвения. — И ты тоже умри!
Стекло выдержало тридцать два точечных удара. На тридцать третий удар — лобовое стекло локомотива приказало долго жить. То есть попросту рассыпалось на маленькие такие осколки!
Остался последний пределец, у которого уже торчал из живота мой клинок. Живучий гаденыш оказался! В итоге — пришлось мне его рубить на куски, ибо целенаправленно попасть в голову прямо сейчас я уже не в состоянии.
Вообще-то, предельца достаточно легко убить. Но с одним небольшим условием — удар должен пройти в голову. В противном случае — придется заниматься самым настоящим мясницким делом, вот как я сейчас. Живучие твари!
Я так и не понимаю, почему предельцы становятся вот такими? Жажда Силы затмевает у них любые инстинкты! Даже инстинкт самосохранения! Ведь должно же было в них остаться что-то человеческое? Или нет?
Надеюсь, что там, куда я держу путь, мне дадут ответы на эти вопросы. И еще на кучу других моих вопросов! Кто-то же должен на все это…ответить!
А пока мне, пожалуй, стоит поторапливаться и вернуться к своим! Пока меня тут окончательно не вырубило.
Кое-как отодвинув воздвигнутую Толиком преграду, я проковылял до багажного вагона, прихрамывая и пошатываясь на каждом шагу.
Ну вот, пришел! И как мне спрашивается пробираться через эту темень? Я и без того еле держу глаза открытыми, а уж если я сейчас пойду через этот вагон… В общем, если меня не доконает темнота, то я точно там обо что-нибудь споткнусь и прилягу спать. Экстремальный сон выйдет! В насквозь продуваемом сибирскими ветрами вагоне-то!
Вялотекущий ход моих мыслей был нагло прерван громким воплем невидимого «собеседника»:
— Оперуполномоченный Василенко! Поднять руки! Не двигаться!
Да что ж вы все такие однообразные то! Поднять руки! Не двигаться! Ты бы уже определился что ли…
Я, в свою очередь, тоже захотел показать, что не лыком шит и решил удивить опера. Проще говоря — я бахнулся плашмя на пол вагона. Ну-ка его к черту, пускай сам меня тащит куда-нибудь, где есть тепло и мягкая постель. Шах и мат!
Не помню как меня тащили и тащили ли вообще… Но очнулся я лежа в тепле и на мягкой постели. Как и заказывал!
Попытавшись встать с кровати, я быстро пришел к выводу, что в бочке меда всегда должна быть ложечка дегтя! В моем случае, в роли импровизированной ложечки дегтя выступили наручники. Которыми я был прикован к основанию купейного стола!
— Не дергайся. — короткий оклик заставил меня повернуть шею влево и уставиться на какого-то до крайности мутного типа.
— А вы, собственно, кто такой? — хрипло и не совсем куртуазно поинтересовался я.
— Не твоего ума дело. Молчи. — вот и все, что мне сказал этот странноватый субъект, одетый в костюм тройку.
Костюм. Тройку. Поезд в Сибирь. Все эти слова как-то не укладывались в моем скудном воображении. Да когда в последний раз я видел кого-нибудь одетого в костюм тройку? Разве что в антуражных английских фильмах…
А что у нас по телекинезу? Мне как-то не совсем нравится сидеть тут прикованным к столу. Да еще и под дулом пистолета. С глушителем. Если честно, мне мой новый знакомый нравится все меньше и меньше!
— Не успеешь. — отстраненно и как будто бы даже не мне сказал этот типчик.
— Что не успею? — недоуменно спросил я. Ну сам то я понял, что именно не успею сделать, но лишний раз задать вопрос перед смертью — да это же святое! Ну и время заодно так потяну.
Чем дольше растягиваешь вот такие вот моменты, тем больше на тебя работает статистическая вероятность. К примеру, Колян смекнет где я нахожусь и попробует отвлечь этого, без сомнений, профессионального киллера.
Ну или случитяся повторная атака предельцев. Или какой-нибудь тромб лопнет в голове этого убийцы. Или или или.
Впрочем, для меня сегодня никаких или уже не припасено — уже минут двадцать полусижу-полулежу.
— Можно мне хотя бы воды? — решил я поработать на статистическую вероятность.
— Нет. — ответ моего пленителя был как всегда короткий и содержательный.
Глубоко вздохнув я набрал полный рот воздуха и мееедленно выдул его из себя.
— Ну, хотя бы зачем мы тут сидим ты можешь сказать? — предпринял я очередную попытку вывести этого бесстрастного мужика на диалог.
— Нет.
Да он, гаденыш, издевается надо мной?
— Даже не вздумай использовать Силу! — все тем же беспристрастным тоном предупредил меня мой визави.
— А ты меня останови. — глядя прямо ему в глаза предложил я.
Щелкнул курок ствола, в глазах на секунду вспыхнула дульная вспышка и… одной дырой в стене купе стало больше, ровно в трех сантиметрах от моего правого глаза.