– Не надо ко мне, – он повернулся к Сашке и смотрел своими щенячьими глазами, – у меня ребёнок дома. И мама там тоже. Пожалуйста.
– Ребёнок? – Сашка от неожиданности выпустил рукав изо рта. – У тебя?
– Да, – Иван сел на ступеньку и схватился за перила уже двумя руками, – полгода ему. Не надо ко мне.
– Тогда иди сам, одевайся, бери телефон и ключи от машины, поедем к Лёхе, – упоминание ребёнка вдруг отключило всю злость, но Сашка знал, что это ненадолго. Злость никогда не исчезает, она всего лишь прячется где-то, готовая выпрыгнуть в любой момент. – Я тебя на улице подожду. И не вздумай не выйти, – он резко наклонился к Ивану, отчего тот вдруг пригнулся, пряча голову между колен, – да будь ты мужиком хоть раз в жизни! Что ты всего боишься?! Ты ребёнка зачем завёл? Научить его правильно поджимать хвост и грамотно оправдываться перед самим собой? Так хреновый из тебя отец выйдет, не этому надо детей учить! Давай, иди, жду тебя через пять минут. Если не выйдешь – тогда я уже точно к тебе зайду. Понял?
Он повернулся и зашагал вниз по лестнице, даже не посмотрев, что делает Иван. Если долго смотреть на его испуганное лицо, то можно не сдержаться и не только сказать правду, но и сделать что-нибудь неправильное. И это уже точно не влияние импланта, это естественное желание.
Выйдя из подъезда, Сашка прошёл вдоль дома, зная, что здесь его невозможно увидеть из окон Ивана, перепрыгнул через ограду и, пройдя по мокрым жёлтым листьям, сел на качели, одиноко стоящие в стороне. Отсюда хорошо был виден нужный подъезд, но при этом оставался путь к отступлению. Он пару раз качнулся, отчего качели противно скрипнули. Пришлось сидеть неподвижно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Взрослые мужики на качелях вызывают только подозрения, даже если действительно пришли всего лишь покачаться.
Иван не появился ни через пять минут, ни через десять, ни даже через двадцать. Сашка мысленно прикидывал, что именно столько времени и прошло, злился и ругал себя вслух, радуясь, что по такой погоде никто не ходит вокруг и не слушает его странные монологи. На всякий случай он отошёл ещё дальше, почти спрятавшись за соседним домом, хотя теперь над головой появились окна, через которые его можно было услышать.
Примерно через полчаса к дому бесшумно подкатила полицейская машина, оттуда вышли несколько человек в форме, осмотрели двор и двинулись к тому самому подъезду. Сашка аккуратно наблюдал за этим действием из-за угла со ставшим уже привычным рукавом во рту. Вот значит как. Ладно, друг Ваня, поговорим ещё с тобой о правде.
Развернувшись, Сашка пошёл подальше отсюда. Нужно будет пройти дворами, не выходя особо на дорогу, полиция может теперь кататься по окрестностям. Он сейчас не в том состоянии, чтобы попасть в участок. Говорить правду полицейским он хотел меньше всего. Правды у Сашки, как оказалось, было слишком уж много. Ну или того, что он считал правдой. А это тем более не стоит слышать полицейским.
3.1
Начальник любил звонить Владимиру во время обеденного перерыва. Если же прервать обед не получалось, то он звонил после работы или рано утром, а иногда и во время отпуска. Для начальника не существовало рабочего графика и времени суток, он был безгранично счастливым человеком и не наблюдал часов и календарей.
Каждый раз Владимир ругался, отодвигал тарелку и торопливо жевал, чтобы не отвечать с набитым ртом. Телефон бессовестно трезвонил, напоминая, что кто-то на том конце работает, пока некоторые бессмысленно прожигают жизнь по столовым и дешёвым кафешкам. Он жевал ещё быстрее, параллельно вытирая руки салфеткой и мысленно ругаясь на свой характер, который не позволял игнорировать звонок. А ведь в этом мире полно людей, которые просто перезвонили бы через полчаса. Но они герои, а обычный человек слаб.
В этот раз начальник традиционно застал его за обедом, и Владимир, проклиная вселенский закон подлости, нажал дергающуюся зелёную иконку на экране.
– Володя, зайди ко мне, – здороваться начальника мама не учила в детстве, эта женщина вообще многое упустила в воспитании сына, – и побыстрее, тут тебя человек ждёт.
– Я сейчас на обеде, – Владимир всё же решил постоять за себя и за кусок жареной рыбы, ожидающий в тарелке, – немного задержусь.
– Ну давай там поскорей, минут через пятнадцать я тебя жду.
– За пятнадцать минут я не успею, – попытался он и дальше держать оборону, – минимум – полчаса.
– Ну тебе что, полчаса до меня идти? Там от столовой – минут десять ходу.
– Я обедаю, Сергей Иванович, не могу же я просто взять и выкинуть еду!