Прижавшись лбом к чудом сохранившемуся островку зелёной краски, Сашка снова закрыл глаза, бормоча и стараясь успокоиться. Металл с удовольствием тянул из человеческого тела тепло, чтобы тут же поделиться им с холодным ветром. Почему-то это не раздражало. Создавалось впечатление, что природа сама по себе не обладала раздражающим эффектом, хотя всего пару минут назад голые яблони вызывали грусть и тревогу. Но ведь они были посажены людьми – вплотную друг к другу, среди некрасивых домиков, недалеко от дороги. Вот что в них было неправильно – в них ощущалось присутствие людей! А на этой остановке ничего подобного не было.
Уже начинало темнеть, Сашка снова замёрз, поэтому оторвался от железки и решил, что дойдёт до дома пешком, денег на маршрутку не было, а уговаривать водителя довезти его даром уж слишком не хотелось, мало ли во что может вылиться такой разговор. Если поторопиться, то через полчаса он уже будет на месте, да и от быстрой ходьбы точно станет теплее. Он двинулся в сторону дома, продолжая думать о своих словах. Только что он говорил как старый ворчливый дед, недовольный жизнью и мечтающий всем рассказать, что правильно, а что нет. Неужели именно эта ерунда и есть та самая правда, о которой говорил доктор? Неужели мы скрываем эту правду только лишь для того, чтобы никто не понял, какие же мы на самом деле ворчливые и глупые? Словно старость пришла к тебе слишком рано, разрешив наконец ругать молодёжь и современную музыку.
– Нет, это просто настроение такое, – сказал он вслух и тут же прислушался к себе, но, кажется, раздражения не было, просто самый обычный разговор с самим собой.
Через несколько минут он вышел в более оживлённый район, стали попадаться прохожие в тёплых куртках, даже на мелкой собаке, которую выгуливал уткнувшийся в телефон мужик, был надет какой-то комбинезон, что, впрочем, не мешало ей дрожать то ли от холода, то ли от собственного отражения в луже. Сашка прошёл мимо, оглядываясь на эту странную парочку, и ускорился, почувствовав, что дом уже близко.
К своему подъезду он уже почти подбежал. Дверь, как обычно, была распахнута настежь, сосед с пятого этажа всегда подпирал её каким-нибудь куском асфальта, потому что «очень любил свежий воздух», а открывать окна в своей квартире почему-то не любил. Сашка выдернул камень из-под двери и забежал на свой этаж, остановившись посреди лестничной площадки. Он волновался и не знал, что его ждёт, но больше деваться было некуда, поэтому он подышал на замёрзшие руки, потёр их друг о друга и нажал кнопку звонка.
В квартире послышался противный звук, много лет назад изобретённый запуганными советскими инженерами специально для того, чтобы каждый гость вызывал в вас страх. Сашка с детства ненавидел этот звонок, но отец так и не дал поменять его, он никогда не менял то, что хоть как-то, но работало.
– Кто там? – спросил голос из-за двери.
– Мам, это я, – он вдруг заволновался ещё сильнее, – я вернулся.
Дверь отворилась, в проёме показалось испуганное лицо матери, которая при виде сына вдруг оглянулась назад, вглубь квартиры.
– Кто там пришёл? – послышался мужской голос, и дверь растворилась на всю ширину, пропуская отца. Он посмотрел на Сашку с удивлением, вдруг выпрямился и указал куда-то в сторону соседской двери. – А ну пошёл на хрен отсюда!
2.2
После операции Сашка ожидал увидеть на своей голове шрам и уже мысленно смирился с этим, постоянно напоминая себе, что шрамы делают мужчин привлекательными, и на воле это будет плюсом, в тюрьме же привлекательность скорее мешает. Но когда он пришёл в себя, то оказалось, что на его побритую налысо голову даже не наложили повязку, только где-то за ухом ощущалось что-то похожее на пластырь, словно он порезался при бритье.
– Вы чё там, подорожник мне приложили? – спросил он вслух.
– Очнулся! Ожидал, что пострадаешь сильнее? – доктор, сидящий рядом, заметил его движения и оторвался от своих бумаг. – 3наешь, я ведь не напрасно говорил, что я твой ангел-хранитель! Сохранил тебя в лучшем виде, только не чеши за ухом, – он поймал Сашку за руку, – ведёшь себя, как собака. Современная медицина в нашей стране доступна только избранным, и ты попал в их число благодаря мне. Веди себя как избранный, мистер Андерсон.
– Ты забыл сказать, что не по своей воле я в это число попал, – Сашка убрал от головы руки и лёг поудобнее. На удивление не ощущалось никаких последствий наркоза, ни слабости, ни тумана в голове. – И почему я мистер Андерсон?
– Хорошо, Александр Сергеевич, ты вообще хоть куда-нибудь попадал по своей воле? В тюрьму тебя посадили плохие люди, операцию сделал злобный доктор. А до этого что с тобой происходило? Нехорошие антисоциальные элементы толкали тебя на преступления? Ты же не сам виноват во всём, что с тобой случилось, правда? Это всё они, негодяи!