-Ммм, - в надежде замять возможный конфликт интересов. Снова посмотрела на артиста, кажется, его глаза потемнели, но, наверное, это блики света или игра воображения. Взгляд опять же какой-то странный на мое лицо, или нет - ниже на губы. Отмахиваясь от этих глупостей, заглянула в тарелку, поняла, что не так уж много и отъел певец, к моему величайшему сожалению. Блин ну ладно больница, но коммерция могла приготовить что-нибудь здоровое, но вкусное для меня. Котлетку там, на пару, ту же пюрешечку. Нет, какую-то бурду. Словно трех дней в госпитале мне было мало. – Ммм, - я снова попыталась, изобразила удовольствие от очередной ложки бурды и протянула руку к тарелке. По которой с невозмутимым видом меня шлепнул певец, и следующую ложку съел уже сам. Мы так и стояли у холодильника по очереди пропихивая в себя эту еду. Певец продолжал кормить меня с ложечки, и не давал шанса отнять тарелку или прибор. К последней ложке я привыкла к вкусу, и морщиться хотелось меньше. Позавидовала невозмутимости артиста. Теперь уже сложно представить с каким предвкушением я ждала трапезы, обрадованная что правильная и полезная еда осталась в больнице. Не осталась, последовала, мать ее, за мной.
Когда бурда закончилась, Хен Чжун все также невозмутимо поставил чашку в раковину и пошел к обеденному столу. Точно. Там же картофельное пюре и стейк еще остались, надеюсь, удастся уговорить его поделиться со мной. Я быстренько обежала его и села на свое место, напротив артиста, так и не передвинувшего к себе свою тарелку. Взялась за столовые приборы в непреодолимом желании заесть бурду картошкой. Певец поползновений к тарелке не проявлял, новзгляд, смотрящий на меня, прямо-таки поражал своей выразительностью.
-Поделимся? - спросила я.
Сосед кивнул.
-Неси тарелку. – сказала я ему. – Так и быть я щедра как никогда, но только сегодня. -он отрицательно покачал головой. И прищурившись посмотрел на приборы в моих руках. Его красивая черная бровь медленно поднималась вверх. Я тоже посмотрела на приборы, сначала не совсем понимая, что он имеет ввиду. Тогда он озвучил:
-Твоя очередь.
И до меня дошло, что он подразумевал своими загадочными взглядами.
- Кормить тебя и себя? - уточнила, а то мало ли.
- Слабо? – насмешливо спросил он.
-Нет, да и нам не пять лет, чтобы я на это велась. Пфф. – И вспомнила, как только, что носилась за ним по кухне в попытке выхватить чашку со своим обедом. Щеки потеплели. Слишком часто они это делать стали, для девушки, которая почти не краснеет. А все из-за него.
Вместо слов я набрала пюрешку и протянула ее певцу через стол, для чего мне пришлось привстать, дождалась пока он откроет рот, но едва донеся ее до рта артиста, вернула и погрузила в свой. Ухмыльнулась. Рот он не закрыл. Но вернувшаяся на место бровь снова была поднята, я хихкнула над комичностью выражения его лица, но следующую ложу пюрешки отправила прямиков в него. Повторив несколько раз уже без обманных маневров, я поняла, что в таком положении кормиться крайне неудобно и отложив приборы в сторону, я сначала передвинула к нему поближе свой стул, а потом и обед с приборами. Мы продолжили. Стейк я не ела, но послушно нарезала на кусочки и скармливала певцу. Закончив обед и сгрузив посуду в раковину, я послушно приступила к мытью, боковым зрением заметив, что артист достал обе кружки и встал возле кофемашины. Закончили мы одновременно и направились в гостиную, чтобы выпить кофе.