-Ты еще здесь? Не насмотрелась? — ехидненько так спрашивает он. Я под опешила сразу. Это он говорит? Со мной? Вот это счастье то. Похоже, моя язва тоже проснулась.
- Можешь глаза теперь не умывать.- Надо же какое самомнение. А я еще переживала, что смутила его. Выразительно закатываю глаза.
-Да было там на что смотреть, — говорю я, и чувствую, что снова так отвратительно краснею, как только я это умею. Ибо посмотреть там действительно есть на что.
-Что ты ж ты краснеешь так раз не на что.- Нет вот говорить девушке, что она раскраснелась, да еще, при том, как это делаю я, вообще крайняя степень не вежливости. От возмущения я даже забыла, зачем я тут. Огрызаюсь:
-А я не краснею.
-Ну да, тогда что это? — и он проводит костяшками пальцев сначала по скуле потом по шее, от неожиданности у меня аж дыхание сперло и пока я перевариваю это, разворачивается и уходит к себе в спальню.
-Это от злости. И вообще двери надо закрывать, не один живешь. — добавляю я ему в спину. Но он или не слышит или решает не отвечать, а потому делает вид, что не слышит и идет дальше. Ну вот и поговорили. Смотрю ему в след, недоумевая это что вообще такое было. Не успеваю даже начать размышления, как организм напоминает, что для него не это сейчас главное и я, наконец, захожу в туалет. Позже уже лежа в постели, когда все мое возмущение сдулось я так и не нашла смысла в этом разговоре и объяснений необходимости его прикосновений. Ох ладно будет день и будет пища, решила я и снова уснула.
Глава 6, или Первое задание...
Солнечные лучи нежно касаются моего лица. Перевернулась на бок, натянула одеяло повыше. С закрытыми глазами дотянулась до телефона, открыла один глаз - 7.30 утра. Можно еще поспать. Натянула, оделяло еще выше, зажмурилась. Жду когда усну дальше. Не получается. И вставать не хочется. Но нега уже отступает, в голову лезут непрошеные мысли, подсознание отказывается, снова засыпать, напоминая, о вчерашнем дне. Открываю глаза, выпутываюсь из одеяла, смотрю на окошко. И чего это солнце так рано меня подняло. Хорошо уже то, что оставшуюся часть ночи, я проспала без сновидений. И лишь под самое утро мне вспомнился мой позор. Хм, а почему только мой. Щеки уже не палит огнем, но от смущения бросает в жар. Было бы из-за чего, хотя… Кому я вру. Интересно ему на самом деле все равно, что я видела его голым снизу, или это он так со смущением боролся. Вечно я вляпываюсь, куда не надо. Как мне теперь с ним дружбу заводить. В общем, он пусть как хочет, а я буду делать вид, что ничего не видела. Легко сказать, когда пред глазами тотчас всплывает увиденная вчера картинка. Трясу головой, чтобы избавиться от наваждения, замираю от резкой боли, это я на волосах своих развалилась и головой мотаю, бестолковая. Волосы у меня не очень длинные чуть ниже лопаток, темно русые чуть вьются на концах, правда это потому, что я их укладываю или выпрямляю, иначе голова моя напоминает воронье гнездо, а во влажную погоду, что ни сделаешь, не помогает. Так вот к чему я это если на них всем телом навалиться, то так быстро из - под себя не вытянешь, пришлось сесть на постели, собрать в косичку, а там и вовсе я решила встать, завтракать, поскольку желудок многозначительным урчанием напомнил мне, что вчера стался без пищи. Выхожу в гостиную на столике стоит грязная посуда все как я вчера и оставила, беру только свою кружку. Тот факт, что он из нее пил еще не говорит, о том, что она перестала быть моей любимой, а новую заводить себе я не хочу. Иду мою только ее и поставив дожидаться каппучино, делаю бутерброды на завтрак. Это какое то прям нереализованное желание, наваждение, теперь съесть эти чертовы бутерброды и выпить каппучино самой, чтобы доказать себе, только не ясно что. Можно же было и йогуртом обойтись. Запоздало думаю, что нужно, что то решить с приготовлением пищи и уборкой. Вспоминаю посуду на столике. Настроение стремительно портится, он что думает, будто я теперь убирать за ним должна. Не дождется. Мотаю головой, как - будто этим могу вытрясти из нее злые мысли, чтобы не омрачать себе утро. Когда все приготовилось, сажусь здесь же на кухне за стол и с наслаждением прикрыв глаза, начинаю завтрак. Слышу, какой то шорох сбоку, резко открываю глаза и вижу как из спальни выдвигается, голый по пояс певец. Сверху по пояс слава небу. Но такими темпами и по частям я его всего голым увижу в самое ближайшее время, а что мне осталось только ноги посмотреть и ягодицы, самое главное успела разглядеть еще вчера. Смотрю на него, и все его 8 кубиков пресса. Хорош, и руки и торс просто ух. Загорелый, прокачанный. Мечта каждой девушки. Такая, что не смотря на то, что я зла на него за вчерашний кофе и сегодняшнюю не вымытую посуду, женщина во мне не может не смотреть. Но это все в моей бедовой голове, а снаружи я невозмутима как танк перед боем продолжаю есть бутерброды и все таки пялиться на его шикарный торс, а какие плечи. .. закачаешься, И это его я назвала тщедушным? Не железный Арни конечно, но… Эх жаль что азиаты никогда не были в моем вкусе. Фигура у него божественна, и в трусах недурно, мелькает в моей голове. И вот на последней мысли мой организм решил снова покраснеть. Замираю. Отставить, мы танк и мы перед боем. Пытаюсь отвлечься, покрутив в мыслях гимн своей страны, вспоминаю тарелку на столике, мою любимую кружку в его руках, и самое страшное его преступление БУТЕРБРОД. И выдаю невозмутимо.