—Я прошу вас уладить проблему, с которой мы столкнулись по вашей вине, прежде всего. И забудем об этом! Все ясно, Розмари?
Яснее ясного! У меня все похолодело внутри. Молодец Моника, дома отдыхает, а я тут как уж на сковороде! Вот дура, надо было все рассказать! Почему я вдруг решила ее пожалеть?
— Что случилось? — спросил меня Барри после того, как я в пятый раз подряд перепрыгивала с канала на канал. Я нечасто сидела у телевизора, а если вдруг все- таки решала посмотреть что-нибудь, то включала первую попавшуюся программу, все, что угодно, кроме футбола. Сегодня же я начала смотреть образовательную передачу, затем сериал «Жители Ист-Энда», повествующий о тяжелой жизни рабочего класса в одноименном квартале, потом документальный фильм и все заново.
— Ничего, — отрезала я, нажимая кнопку пульта. Мне пришлось притвориться, будто меня крайне интересует исход игры. Мы с Барри общались только в случае острой необходимости, например по поводу продуктов питания, напитков и домашнего хозяйства. Я готовила еду и оставляла ее для него. Он наливал чай или сок и передавал стаканы мне. Входную дверь мы закрывали по очереди, то есть один закрывал, второй шел проверить, заперта ли она. Его вопрос по поводу моей прострации был явным отступлением от правил, поэтому я не была готова рассказать ему о своих проблемах.
— Ты же не смотришь? — продолжал он, пытаясь отобрать у меня пульт управления. — У меня футбол, мне хочется взглянуть, какой счет.
«Нет уж, не будешь ты ничего смотреть, мой дорогой! Мне хочется послушать передачу про британскую аристократию».
— Я смотрю, — ответила я жестко, выхватывая у него пульт. — И потом, мы не разговариваем, забыл?
— Не разговариваем? — Он посмотрел на меня с удивлением. — А что мы сейчас, по-твоему, делаем?
И все этим сказано!
— Что такое, мам? — спросил Стюарт. Он лежал на полу в кухне, использую гипс как футбольную перчатку. Они с Биглсом играли в мяч, точнее, Стю кидал мяч собаке, а та смотрела на него удивленно и не знала, что делать. — Давай же, Б игле! Давай, мальчик, лови!
— Ему не хочется играть, — отметила я мягко, разливая кофе по чашкам. — Он думает, что ты сошел с ума. Ты побил все рекорды Книги Гиннесса по глупости: кто же более бестолково использовал когда-либо гипс?
— Жаль, он не понимает. Было бы здорово! — Сын сел и посмотрел на меня: — Так что же все-таки случилось?
Если даже четырнадцатилетний мальчик заметил, что что-то не так, какая же из меня никудышная актриса!
— Ничего особенного! Просто тяжелый день.
— Так я и думал. Или как его, месячный.
— Месячные, — поправила я его, улыбнувшись. — А откуда ты об этом знаешь?
— Папа мне рассказывал.
Я отнесла кофе в гостиную. Барри завладел пультом, как только я встала, переключил телевизор на футбол и уставился в экран.
—Что ты знаешь о менструации? — спросила я мужа, стараясь, чтобы мои слова звучали как можно мягче.
— Чего? Я не знаю, никогда не удается посмотреть телевизор с утра.
— Я имела в виду предменструальный цикл, ПЦ, а не гринвичское время, ГВ. Что ты Стюарту про это по нарассказывал? Небось, полагался на свой огромный опыт?
Он обеспокоенно посмотрел на меня:
— Не помню. Сын спросил у меня, что это такое, я и объяснил только то, что ему надо знать.
— Я никогда не срывалась в это время, ясно? Ты знаешь меня двадцать пять лет, и я всегда вела себя нормально, когда у меня были месячные. Если я расстроена или у меня плохое настроение, это не значит, что у меня критические дни, понял? Просто у меня на это есть причина! Поэтому не смей говорить Стюарту о том, чего не знаешь!
— Если бы ты сказала, что случилось…
—У меня был сложный день на работе. Если у тебя сложный день, ты всегда приходишь домой и об этом рассказываешь? Нет, ты садишься у телевизора, смотришь футбол или спишь! — Произнеся эти слова, я почувствовала угрызения совести, может, потому, что минуту назад не дала посмотреть ему матч. — Так изволь не лезть ко мне, когда у меня плохое расположение духа! И не списывай все на менструацию!
— Успокойся, — ответил мне Барри, пожимая плечами. Он забрал кофе, глотнул, потом выплюнул. — Он холодный! Ты что, не подогревала воду?
Черт, действительно, может, и правда месячные!
— Что-то случилось, Рози? — спросил меня Пи-Джей на следующий день.
Я с трудом выбралась из машины, он ждал меня, чтобы дойти вместе до больницы.
— Что, так плохо выгляжу? Все меня об этом спрашивают!
— Я такого не говорил. Просто предположение. Я волнуюсь!
— Поздравляю, док! Вы даже на улице не забываете про свою работу.