Но даже не это потрясло меня больше всего. Я всего на один миг успела украдкой поймать взгляд ее глаз и - ужаснулась. Пустой, мертвый, смотрящий в никуда, бесцельный... Неразумный какой-то.
«Меня сразу «раскроют»...» - я испугалась.
Оба мужчины между тем общались о своем.
- Пользуйся, - доброжелательно кивнув на «готовую» Теге на кровати, пригласил моего хозяина гость.
- Может, вместе? - ответил мой белокожий «любезностью на любезность».
В горле встал ком. Я так и знала...
- Обязательно, но позже. Соскучился по грудастеньким, - к моему ужасу, гость направился ко мне, сидящей на своем пузыре. - Себе такую же заведу, как вернемся. Дар себе могу позволить.
И он уверенным жестом обхватил одну мою грудь, сжав, как-то даже агрессивно принявшись ее тискать. Я еле сдерживалась от шипения, опустив голову, скрывая глаза. Впрочем, гость моего взгляда не искал. Он другой рукой обежал мою спину, увесисто пошлепал по попке, потом, раздвинув ступней мои ноги, просунул пальцы в меня, ощупав изнутри, и довольно почмокал.
- Теге, на пол на колени встань, - приказал он мне, сдергивая с пузыря. Его возбужденный член при этом так и мелькал передо мной.
Поставив меня в нужную для себя позу, опустился на пол позади и принялся мять мои груди уже обеими руками. Он был груб, безжалостен и даже жесток, обращаясь со мной так, словно мое тело было из сверхпрочного материала! Душа совершенно заледенела от отвращения и бессилия. Почувствовав его член, примеряющийся к моей попке, неожиданно поняла, что все - красная черта пересечена. Это мой предел! Настолько скотского обращения с собой я не выдержу. Какой смысл в существовании в качестве подстилки? К тому же временной, которую всегда можно дать другому... попользоваться. Это даже хуже, чем смерть! Для меня - однозначно.
И я решилась. Я не буду стараться остаться с белокожим, не съем ни капли этой их еды, я не буду протестовать, я больше не издам ни звука, я позволю им делать с моим телом что угодно, но - я найду способ умереть.
И как можно скорее... Я не Теге! И я не стану ею, в какой бы форме им это ни виделось!
Гость жестко, не озаботившись тем, чтобы раздвинуть мои бедра шире, грубо ворвался внутрь попки. Ощутив резкую боль разрыва, не сдержала вскрика и, дернувшись, подняла голову. И сразу встретилась взглядом с обернувшимся на звук «собственным» белокожим. Он как раз рассматривал чужую Теге и... Что случилось дальше, я не поняла. Что он увидел в моем взгляде - мольбу о помощи, обещание убить, что-то большее?.. Глаза не зря называют зеркалом души. А сейчас душа умирала.
Он рывком подскочил к нам, одновременно выкрикнув:
- Атре! Остановись!
А чужак уже выдернул свой член наружу, намереваясь вновь толкнуться в меня, стиснув обе груди своими лапищами. Не успел... Белокожий оттолкнул его, яростно зашипев:
- Ты ее калечишь!
И едва чужак успел только недоуменно хмыкнуть, как неумолимо добавил:
- Уходите, я передумал.
И сам, подхватив коллегу за плечо, потянул его в сторону дальней стены, укрытой дымкой тумана. Как уходили «гости», я не видела. Не смотрела. У меня вообще наступило странное состояние - я перестала ощущать собственное тело. Словно парила над ним, видя себя со стороны, но не контролируя. Тело безвольно осело, привалившись к пузырю, голова упала на грудь, глаза закрылись. Меня ничто больше не волновало...
- Теге! - белокожий подскочил ко мне, пытаясь добиться реакции. - Что случилось?
Тело, разумеется, не отозвалось. Подхватив его на руки, мужчина положил поверх спального пузыря и принялся тормошить:
- Теге, Теге! Отзовись.
Я не могла, просто было все безразлично. И его касаний я не чувствовала. Не хотела чувствовать. Он меня предал.
Пусть это глупо, и ожидать от того, кто просто использовал твое тело как обыденную вещь, сопереживания и поддержки - элементарно наивно, но я почему-то надеялась... Мне казалось, что смогла расположить мужчину к себе, доказать, что достойна большего, что заслуживаю душевного отношения.
Но - нет. Дав попользоваться мною коллеге, белокожий меня сломил. Вся пылкость намерений, желание противостоять этой реальности исчезли. Просто не осталось на это сил. Меня ничто больше не волновало. Даже сам факт жизни... Существования... Жалкого...
- Теге больно? Ты хочешь питаться? Очиститься? Как тебе помочь? - продолжал настаивать белокожий, ощупывая меня.
Тело не реагировало, душа от него отрешилась. Мужчина наконец сообразил приподнять мне веки, заглядывая в алые глаза. И вздрогнул. Я поняла, почему: сама испугалась этого взгляда - пустого, расфокусированного, какого-то бездумного... Неживого...
Белокожий напряженно замер, удерживая мою руку и молча всматриваясь в лицо. Стоял так довольно долго, прежде чем качнуться, склонившись вплотную к моему лицу и неожиданно тихим голосом позвать:
- Ма-рина... Ма-рина... Ма-рина...
Тело дернулось: это душа, услышав призыв, устремилась в него. И я открыла глаза, уставившись на белокожего. На того, кто предал меня, лишив и второго шанса прожить целую жизнь.
С облегчением, проступившим на лице, мужчина вновь затормошил меня:
- Хочешь питаться? Или в очистительную кабину лучше?
Даже слышать его (не то что видеть или говорить с ним) было для меня невыносимо. Постаравшись, собралась с силами и отвернула голову к стене, мечтая оглохнуть. Белокожий озадаченно замолк.
«Пусть радуется. Будет у него снова молчаливая Теге!» - как-то отстранению подумала я.
Тело больше не болело, но душевная апатия довлела и над ним, обессиливая.
В губы уткнулась трубка с питанием, но я, отчаянно сжав челюсти, не позволила ей проникнуть внутрь.
- Теге! - гневное шипение недовольного мужчины только подстрекнуло мое упрямое желание не подчиниться.
- Ма-рина! - не помогло: поздно - сейчас я была как никогда близка к тому, чтобы начать отзываться на «Теге».
Промучившись в попытках накормить меня еще минут с десять, он сдался и переключился на другое. Подхватил на руки и понес в очистительную кабину. Там попытался поставить на ноги. Я даже не пыталась удержаться на них, как и поднять голову, опущенную на грудь.
- Ма-рина, обопрись на стену, - с чувством непонимания шипел белокожий. Я не реагировала.
В итоге он, хлопнув по панели, вызвал поток искр и обмыл меня, удерживая одной рукой поперек живота. Быстро прошелся ладонью и по своему телу. И он был возбужден. Его член при каждом движении белокожего терся о мое тело. Уже не трогало...
Не тронула и осторожность, с которой он скользнул в меня пальцами, стремясь выяснить наличие возможных повреждений. Изучил все, вздохнул с облегчением, не найдя оных.
«Готова к употреблению!» - цинично и отстраненно подумала я.
Искры исчезли, меня вновь отнесли и положили на пузырь. На его! Вот и продолжение банкета.
Белокожий лег рядом, но, вопреки моим ожиданиям, больше ничего не предпринимал. Просто молча лежал. Мне было противно до рвоты от этого соседства, поэтому вновь повернула лицо к стене и смежила веки.
- Теге... Ма-рина, - все же заговорил он. - Я неверное решение принял. Сейчас понимаю, что это не подходит для души.
Поздно. Я не реагировала.
- И я признаю свою ошибку, - не дождавшись ответа, продолжил он.
Я молчала.
- Но ты же понимаешь, что я... Что ты мне сейчас необходима?..
Все-таки «банкету» быть! И не я необходима, а это тело. Я не реагировала.
- Терпеть я не смогу, - он долго ждал ответа, прежде чем попытаться мне это пояснить. - А кроме тебя, другой... никого нет.
Без-раз-лич-но!
- Мне придется использовать тебя, - он словно извинялся.
Можно подумать, он сделал сейчас открытие! Не сомневалась: как раньше использовал, так и теперь будет. Еще целых двое суток. Но может быть, мне повезет умереть раньше?..
Белокожий ждал еще с четверть часа, но я так и не шевельнулась. Тогда он со вздохом приподнялся, перебираясь на меня, и... попытался развернуть мое лицо к себе.