Нина подумала об отчиме, и «щедрый» было отнюдь не первое слово, которое пришло ей на ум. Первым пришло другое — бессердечный. Бессердечный и властный. Нине меньше всего хотелось говорить об Эдварде Уоррентоне.
Она направилась к выходу:
— Мне нужно съездить домой и забрать вещи. Я уже решила — жить я там больше не буду. Я от него съеду.
— Но разве нельзя вам с Робертом снова наладить отношения?
— После того, что сегодня случилось? — Нина покачала головой.
— Может, все-таки стоит попробовать? Может, вам с ним поговорить по душам? Вдруг вы сможете что-то для себя изменить.
— Прошу тебя, мама, не надо.
Лидия откинулась на спинку кресла:
— В любом случае приглашение отужинать остается в силе. Ужин того стоит.
— Как-нибудь в другой раз, — мягко ответила Нина. — Пока, мам.
Идя к двери, она не услышала никакого ответа.
Ее «хонда» стояла возле дома, там, где она оставила ее утром. Утром того дня, когда должна была состояться ее свадьба. Как горделиво Лидия улыбнулась ей, когда они садились с ней в лимузин. Именно так матери и следует смотреть на свою дочь. Так, как она никогда не смотрела на Нину раньше.
И очевидно, уже больше никогда не посмотрит.
Поездка в церковь, улыбки, смех — все это было как будто целую вечность назад. Нина завела «хонду» и выехала с подъездной дорожки.
По старой привычке она покатила на юг, в направлении Хантс-Пойнт. Там находился дом Роберта. Когда-то он был их домом. Дорога была извилистой, но Нина ехала на автопилоте, машинально сворачивая на каждом новом повороте то вправо, то влево. Что, если Роберт на самом деле не уехал из города? Что, если он дома? Что они тогда скажут друг другу?
Допустим: «Прощай!»
Нина еще крепче вцепилась в руль и подумала обо всем, что она в таком случае ему скажет. О том, что она чувствует себя предательски брошенной. Она ехала, мысленно прокручивая целый год жизни. Целый, черт побери, год ее жизни!
Лишь пролетев мимо Смагглерс-Коув, она бросила взгляд в зеркало заднего вида. За ней ехал какой-то черный «форд». Тот самый «форд», который она заметила несколько миль назад, в Делано-Парк. В любое другое время она оставила бы этот факт без внимания, но сегодня, после того, что услышала от детектива Наварро…
Усилием воли подавив нехорошее предчувствие, Нина поехала дальше и вскоре свернула в направлении прибрежной автострады, ведущей к Оушен-Драйв.
«Форд» повторил ее маневр. Впрочем, реальных причин для беспокойства по-прежнему не было. В конце концов, это ведь главная трасса района. Любой другой водитель имеет право на нее свернуть.
Чтобы немного ослабить беспокойство, Нина свернула влево, в сторону Пебблс-Пойнт, зная, что это пустынная дорога, движения по которой почти нет. Здесь они с «фордом» непременно разъедутся в разные стороны.
Однако «форд» упрямо свернул вслед за ней. И тогда ей сделалось по-настоящему страшно.
Нина нажала на педаль акселератора. «Хонда» начала набирать скорость. Она понимала, что слишком резко делает повороты на пятидесяти милях в час, но, с другой стороны, как еще ей оторваться от преследующей ее машины? Впрочем, «форд» вряд ли отстанет, он тоже добавил скорости и уже догонял ее.
Резко набрав скорость, «форд» с ревом рванул вперед и в считаные мгновения догнал ее «хонду». Теперь они ехали бок о бок, сворачивая на одних и тех же поворотах.
«Он пытается столкнуть меня с дороги!» — мелькнула мысль в голове Нины.
Она попыталась разглядеть водителя, но тонированное стекло позволяло увидеть лишь смутный силуэт. «Зачем ты это делаешь? — хотелось ей закричать. — Зачем?»
Неожиданно «форд» дернулся в сторону, прижимая ее к обочине. От удара «хонда» едва не потеряла управление. Нина изо всех сил вцепилась в руль, стараясь удержать машину на ходу.
Чертов придурок! Нужно поскорее оторваться от него.
Она резко ударила по тормозам.
«Форд» бросило вперед, но его водитель тут же сбросил скорость и снова оказался рядом с ее «хондой».
Нина искоса посмотрела на преследователя. К ее удивлению, окно пассажирского сиденья оказалось опущено. Она разглядела водителя. Мужчина. Темноволосый. В солнечных очках.
Она на миг бросила взгляд на дорогу, которая впереди, ярдах в пятидесяти, резко уходила вверх.
Прямо навстречу «форду» летел какой-то автомобиль.
Раздался скрежет шин об асфальт. Затем последовал глухой удар, и в лицо ей полетели колючие осколки стекла. Еще мгновение — и ее машину отбросило куда-то в сторону.
Сознания Нина не потеряла — даже когда «хонда» слетела с дороги. Даже когда, натыкаясь на кустарник и молодые деревца, перевернулась несколько раз.
Наконец машина остановилась и, застыв в вертикальном положении, привалилась к стволу клена.
Нина хотя и оставалась в полном сознании, однако не могла пошевелиться. Она была настолько потрясена, что не испытывала ни боли, ни страха. Единственное, что она ощущала, — это удивление. Господи, неужели она жива?
Затем, сквозь кокон потрясения, понемногу начало просачиваться ощущение физического дискомфорта. Вскоре дала о себе знать боль в груди и плече. Ага, все понятно, ее спасла подушка безопасности, правда, при этом сильно ударила по ребрам.
Со стоном отщелкнув пряжку ремня безопасности, Нина, обессилев, повалилась вперед, на руль.
— Эй, леди!
Она тотчас обернулась: в окно машины заглядывало чье-то встревоженное лицо. Как оказалось, какой-то пожилой мужчина.
— С вами все в порядке? — спросил он, рывком распахнув дверцу.
— Я… да, думаю, все в порядке.
— Я вызову скорую помощь.
— Нет, не надо, со мной все в порядке, — повторила она и сделала глубокий вдох. Боль в груди вновь напомнила о себе, но, пожалуй, это единственное ее ранение. С помощью пожилого мужчины Нина выбралась из машины и постаралась выпрямиться. Вид разбитого автомобиля потряс ее.
«Хонде» изрядно досталось: дверь водительского сиденья погнута, стекло разбито, бампер сорван.
Нина обернулась и посмотрела на дорогу.
— Там была другая машина, — произнесла она. — Черная…
— Вы имеете в виду того идиота, который едва не убил вас?
— Где он?
— Умчался прочь. Вам нужно заявить в полицию на этого нахала. Наверно, пьян, как сапожник.
«Пьян»? Нет, как бы не так. Дрожа, она обхватила себя за плечи и снова бросила взгляд на дорогу. Пусто. «Форд» бесследно исчез.
Глава 3
Гордон Джиллис оторвался от гамбургера с жареной картошкой и поднял голову.
— Что-нибудь интересное узнал? — спросил он.
— Ни черта подобного, — ответил Сэм. Повесив курку на вешалку, он устало опустился в стоявшее перед столом кресло и потер руками лицо.
— Как поживает священник?
— Прекрасно. Врач утверждает, что обошлось без инфаркта. Но еще денек они его в больнице подержат, так, на всякий случай.
— Что он думает о взрыве бомбы? Подозревает кого-нибудь?
— Заявил, что врагов у него нет. Все, кого я о нем спрашивал, в один голос твердят, что преподобный Салливан — патентованный святой. — Сэм со стоном откинулся на спинку кресла. — Как у тебя дела?
Джиллис оторвал край обертки гамбургера и, продолжая жевать, начал докладывать:
— Я допросил шафера, подружку невесты и флориста. Никто ничего не видел.
— А церковный сторож?
— Мы все еще пытаемся отыскать его. Его жена говорит, что он обычно возвращается домой около шести. Я пошлю Кули поговорить с ним.
— По словам преподобного Салливана, сторож открывает входную дверь в церковь в семь утра. Дверь весь день остается открытой. Так что любой мог войти внутрь и оставить там сверток с бомбой.
— А прошлым вечером во сколько он закрыл дверь? — поинтересовался Джиллис.