Шесть мужчин, в масках ворвались в клуб, охранника Толю снесли и впечатали головой в стену, тот так и стек по ней на пол. Я работала в кабинете Федора Викторовича, на столе стояло два монитора, один для работы, другой транслировал изображение с камер наблюдения. Боковым зрением зацепилась за мельтешение на экране, но не успела закрыть кабинет на ключ, меня спасла домовская привычка прятать телефон под пояс штанов или юбки, потому что всё, что лежало или торчало из карманов, вытаскивали на раз и не воровали, а в открытую.
Когда шестерка ворвалась в кабинет, я упёрлась локтями в стол и выдавила, что есть сил, заветную цифру пять.
-Какая цыпа, ты то нам и поможешь, если дорого личико- перед глазами мелькнул нож-бабочка, которой мужик виртуозно крутил.
Внутри всё упало от страха,да только они не знали, что в самые критические ситуации, мой мозг включал холодную, рассчетливую стерву, другие, там где я росла, не выживали.
-Уважаемые, что вы забыли в кабинете Федора Викторовича? И в самом деле, уберите зубочистку,-со смешком и наглой улыбкой, сказала я,- не девяностые всё таки. Мы цивилизованные люди, обо всем можем договориться.
Я откинулась спиной на офисное кресло, приняла наглую удобную позу, не расцепляя рук под грудью, и безумно надеясь, что начальник ответил на звонок и всё понял.
- Подождите, не спешите, объясните, чего Вы хотите?
-Шутница? Открывай сейф, курица!-рявкнул на меня, главный шайки-лейки. В прорези глаз видно было, что он сильно нервничает, глаза бегают и налились красным- Щас порежу тебя зубочисткой на ленточки.
-А кто же Вам тогда код от сейфа скажет, уважаемый. Давайте лучше поговорим о моей выгоде? Я так понимаю, Вы пришли клуб отжать, я хочу отступные. Мне такую работу, сиротке, долго искать придется, а кушать хочется всегда.
Я продолжала расслаблено тянуть слова, а внутри мысли метались как в эпицентре урагана. Секунды тянулись как часы, а я пыталась максимально тянуть время, знаю, что у нас есть тревожная кнопка и группа быстрого реагирования примчится за две минуты, да вот только не под моим столом была эта чертова кнопка, а у бармена под стойкой, хотя я сто раз говорила директору, что она нужна и в его кабинете тоже. Черт, черт, черт!
-А ты бабок хочешь? Борзая значит, ну говори резче, сколько?- он больше не нависал над столом, а выпрямился и как-то даже расслабился, пальцем подозвал своего подельника, что стоял у стены, тот сунул ему пачку тысячных купюр, перевязанных канцелярской резинкой и выжидающе на меня посмотрел.
- Здесь как-то маловато... Я тут ещё годы могла работать и получать хорошие деньги, а тут сколько? Тысяч сто? Две мои зарплаты.- возмущённо фыркнула я, приврала конечно, в те годы таких денег я не получала.
Мужик, который готов был отсчитывать купюры, вылупился на меня.
-Да ты охренела, овца, бери, что дают и делай, что тебе говорят- плевался этот Кент во все стороны, аж щеки тряслись. Он кинул в меня пачкой денег и начал обходить стол, в направлении меня. Я, как можно незаметнее, кинула телефон на сиденье, мужик схватил меня за руку выше локтя и резко выдернул из кресла, потащил к сейфу в углу комнаты.
-А зачем Вам сейф? Налички там нет-все ещё пыталась я тянуть время, отвлекая захватчиков разговорами.
-Не твоего ума дело, хотя, если ты так быстро продалась, наверное старикан и у тебя в печенках сидит, сейчас у него тоже наши люди с нотариусом, заберём документы, и перепишет он всё на нашего главного, этот дед всё равно скоро скопытился бы, ну а мы ему поможем поскорее увидеть родных. Их, кстати, тоже убрали наши люди. Расслабился старый хрыч, даже охрану с ними не отправил, за что и поплатился.
У меня от ужаса чуть колени не подогнулись, я знала, как сильно Федор Викторович любил свою семью, как тяжело ему было их потерять, мне, выросшей без родителей, всегда хотелось такую любящую семью и вот такого надёжного доброго деда... Я даже плакала разок украдкой в подсобке, когда увидела впервые, как начальник встречает свою дочку и ловит на лету маленькую принцессу. В тот момент я мечтала быть той девочкой, которую ловят надёжные руки, подкидывают под потолок и обязательно поймают теплые родные руки. Или хотя бы той взрослой женщиной, которая привела дочь к своему состарившемуся папе и с улыбкой обнимая обоих, поцеловала чуть сморщенную щеку.
Эти уроды уничтожили такую крепкую и любящую семью! Не пожалели ни в чем не повинную малышку...
Быстро заморгала, чтобы не заплакать, пока бугай тащил меня к сейфу.