Администратор удалился, а я пошла изучать те самые релаксационные инструменты. В углу на подставке стояли клюшка для гольфа, простая бита, бита обвитая колючей проволокой, молоток, кувалда и ещё пара чего-то с неизвестным мне названием.
— Типа я должна тут всё разгромить? — недоумённо спрашиваю Дениса.
— Только если сама этого захочешь, — пожимает плечами здоровяк.
Да уж, пользы от тебя, конечно, не много.
— У меня нет тяги к разрушению. Вот уж не ожидала от Марины такой дикости. Она действительно странная.
Собралась уйти, но заметила, что Уваров достаёт из сумки рамочки с фотографиями моей помолвки и расставляет их по полочкам.
— Зачем ты это делаешь?
— Создаю подходящую атмосферу, — здоровяк даже не посмотрел на меня и продолжил расставлять фото.
— Убери, мы уходим.
Телохранитель покивал головой, якобы соглашаясь со мной, а потом запустил одну из рамок прямо в стену. Стекло с грохотом рассыпалось на десятки мелких осколков под моё визгливое «Ай!».
— Прекрати немедленно!
Подошла к полкам, чтобы забрать все фотографии, но наткнулась на свою счастливую улыбку. Жалкая дура!
Руки сами схватили рамочку и швырнули её на пол с резким ускорением. За первой последовала вторая, затем третья. Потом случайно схватила фигурку грациозной девы и отправила её в общую кучу.
Сама не заметила, как в руках оказалась бита, которой я разнесла экран телевизора. Словно в пьяном дурмане крушила всё, что попадалось на пути. Перебила всю посуду из шкафа, и даже разгромила сам шкаф. Разодрала в клочья подушки и разнесла стеклянный столик.
В комнате раздался отчаянный крик, который никак не мог быть моим, но и ничьим другим он тоже быть не мог…
Не знаю, сколько прошло времени, когда ясность мысли вернулась ко мне. Я сидела в кресле-качалке, нежно обнимая тяжеленную кувалду, а по щекам текли слёзы. Самое интересное, что на душе стало легче. Мне больше не хотелось выть от тоски и рвать на себе волосы.
Оглядела комнату, в которой царил полный бедлам.
— Ты подсунул мне биту, — попыталась обвинить Дениса, оккупировавшего кресло-мешок, что на удивление остался нетронутым.
— Всегда пожалуйста.
— Как думаешь, мои крики слышала вся округа?
— Тут мощная звукоизоляция. Тебя никто не слышал.
— Кроме тебя.
— Я не в счёт.
Кивнула, начиная понимать, почему Марина сюда приходит. Но я вряд ли буду делиться визиткой с друзьями: они всё равно не оценят.
На выходе из «Биты» я попыталась оплатить комнату отдыха, но администратор уверил меня, что Марина уже обо всём позаботилась. Я немного расстроилась, потому что теперь у меня появилась новая головная боль: надо будет решить, чем отплатить чудачке. Отец не любит, когда мы кому-то должны.
Но, с другой стороны, обо мне не часто заботились чужие люди. Бескорыстно, конечно же. Заботы за мои же деньги мне хватало с лихвой.
Только выйдя на улицу, поняла, что всё это время была не в сети: на телефон обрушилась лавина разнообразных сообщений.
Оглянулась в поисках машины как раз тогда, когда Денису поступил звонок.
— Слушаю, Игорь Владимирович… Так точно… Понял… Есть…
Здоровяк протянул трубку мне.
— Отец?
— Вика, слушай меня внимательно. На нас объявили охоту и мне нужно время, чтобы во всём разобраться. Не смотри новости, не верь ничему. Все наши счета заморожены, не пытайся снимать или расплачиваться картой. Хорошенько спрячься, тебя будут искать, чтобы надавить на меня. Домой тебе возвращаться нельзя, к друзьям и знакомым тоже не вздумай обращаться. Держись за Дениса и делай, как он говорит.
— Подожди, я ничего не понимаю.
Пыталась вникнуть в смысл сказанного, но в голове вертелась мысль, что это какая-то идиотская шутка телохранителя.
— Прости, что тебе придётся пройти через это. Я люблю тебя.
И отец отключился.
Тупо смотрела на то, как Денис откатил наши телефоны к заводским настройкам, вытащил из них симки, сломал и выкинул всё в ближайшую урну.
— Что ты делаешь?
— Соберись девочка, у нас мало времени, скоро здесь будут люди, с которыми ты не захочешь познакомиться. Уходим.