Кент зевнул и улегся с намерением поспать, по крайней мере, до обеда…
Было еще темно, когда он проснулся. Полностью одетый, он лежал на куче мусора в темной аллее. В ушах звенело. Он моментально узнал сирену полицейской машины.
Кент испуганно посмотрел вокруг. Судя по звукам, полицейские машины остановились в начале аллеи. Он хотел было скрыться в глубине, но Пард остановил его:
— Ничего не выйдет!
— Там тупик? — спросил Кент.
— Да!
Кент сел на землю и задумался. Он и раньше замечал, что Пард любит гулять ночью: грязные ботинки, несколько царапин и синяки тому свидетели. Но никогда раньше Пард не будил его во время ночных прогулок. Почему он сделал это теперь?..
— Я думаю, сейчас не время расспрашивать тебя, — сказал Кент.
— Да.
Кент тяжело вздохнул, поднялся и пошел на свет машин. Несколько полицейских бросились к нему и сразу же окружили.
— Есть удостоверение личности? — спросил один из них.
Кент пошарил в пустых карманах.
— Нет. Я оставил бумажник в отеле. А что случилось?
— В каком отеле?
— «Шератон Сансет». Я — Кент Линдстром. А теперь…
— Линдстром? — перебил его полицейский и начал внимательно к нему присматриваться. — Да, это — он! Эй, Майкл! Позвони и скажи, что мы нашли Линдстрома. Он выглядит отлично — разве что несколько синяков.
До этого Кент не ощущал боли. Он поднял руки и посмотрел на пальцы. Ох, этот бестолковый Пард! Руки — его единственное орудие.
— С кем вы дрались? — спросил полицейский.
— Я не спрашивал, как их зовут, — ответил Кент. — Дело было так: я не мог уснуть и вышел прогуляться. И вдруг эти ребята напали на меня. — Он посмотрел вокруг и указал туда, где стояли полицейские машины. — Мне кажется, это было вон там.
Он угадал.
Полицейский кивнул головой и сказал:
— Вы — счастливчик. Вам повезло, Линдстром! Теперь вы должны пройти в отделение и дать показания.
— Счастливчик? — тяжело вздохнул Кент. — Я — пианист. А вы посмотрите, что с моими пальцами!
— Раны заживут, — ответил полицейский, — но если бы вы были в три часа ночи у себя в номере, их бы вообще не было. Бомба взорвалась под вашей кроватью.
В полицейском участке возникли некоторые недоразумения, и его задержали. Полицию не интересовало, кто совершил нападение. Но все дело состояло в том, что в районе места происшествия была попытка поджога. После мятежей 60-х годов полиция задерживала каждого, кто был найден на месте пожара.
Кент позвонил Зискинду, чтобы тот нашел для него адвоката. Затем его проводили в камеру. Он упал на койку и сразу же уснул.
Он проснулся, но продолжал лежать со слегка прикрытыми глазами. Потом встал и посмотрел сквозь решетку. Заметив смотрителя, окликнул его:
— Когда мне принесут завтрак?
Человек из соседней камеры с издевкой сказал:
— О! Наш пианист проголодался!
Кент сделал вид, что не слышит.
— Через сорок минут, — ответил смотритель.
Кент занялся утренней зарядкой. Правда, места было маловато. Но привычка есть привычка: каждое утро двадцать минут для поддержания формы. На этот раз вокруг были люди, поэтому он немножко поотжимался, поприседал и сделал еще пару гимнастических упражнений. Заключенные и смотритель наблюдали за ним с удивлением. Его пальцы уже не болели благодаря полицейскому хирургу.
На полу камеры лежали сумка и туалетные принадлежности, которые принес Зискинд. После зарядки Кент бросил вещи на койку и подошел к маленькому умывальнику, достал электрическую бритву. Он всегда ею пользовался, когда очень спешил. Приведя себя в порядок, сел и открыл сумку. Ослепивший его ярко-зеленый овал напомнил, что за двадцать четыре часа дважды покушались на его жизнь.
— Лучше отдать это в полицию, — пробормотал он.
— Нет, — Пард покачал головой.
Он сел на койку и достал сборник сонат. К нотам прилип зеленый диск. Пард отодрал его и внимательно осмотрел. Диск был толщиной в два листа печатной бумаги и почти такой же гибкий. С одной стороны — липкий и сделан из плотного материала. Пард попытался разорвать его на части, но тщетно. Тогда он провел пальцем по поверхности и отметил, что она была ребристой. Пард продолжал внимательно рассматривать диск, а Кент помирал от скуки. Наконец Пард повернул овал липкой стороной и ногтем начал очищать поверхность.