- Доброе утро, Елена Ивановна, мне кажется, Вы почти не спали.
- Немного. Как, впрочем, и Вы.
- У Вас продается славянский шкаф? Шкаф продан, осталась никелированная кровать с тумбочкой.
- Я поняла, все под контролем.
- Конечно. Машину подать?
- Через полчаса.
- Хорошо.
И она выписала в записную книжку несколько адресов частных детективов. Надо обязательно выбрать время в течение дня...
Сеть аптек бывшего мужа входила в одно из крупных медицинских объединений города, и от ее стабильной работы зависело многое. Теперь, когда вопрос с реструктурированием кредитов и бесперебойной работой программы бесплатного отпуска был решен, Елена Ивановна открывала несколько складов, чтобы заняться оптовой торговлей так называемыми "расходниками" - шприцами, системами для переливания крови, инфузионными наборами и канюлями к инсулиновым помпам, катетерами и т.д. Сегодня ей предстояло арендовать склад у московской фармацевтической фабрики - предварительная договоренность была, осталось посмотреть место и урегулировать формальности. Ехать не хотелось, и было какое-то смутное предчувствие беды, но большого выбора не было, откладывать сделку было нельзя, и она поделилась своими сомнениями с Игорем Андреевичем - фабрика, промышленная зона, открытое пространство, мало ли что... Впрочем, это вполне могли быть простые женские страхи, решать ему...
Игорь молча выслушал опасения Елены Ивановны и кивнул. Верил ли он предчувствиям? Конечно нет, но знал, из чего они складываются - как ни странно,из рефлекторного анализа мелких, незначительных фактов, даже можно сказать, "фактиков" - тех моментов, которые фиксирует придирчивый женский взгляд. Значит, что-то выбивалось из привычного ряда - только такое объяснение приходило ему на ум - вроде на паникершу она не похожа...
Недолго думая, он решил подстраховаться, и через полчаса два одинаковых внедорожника выехали из загородного дома в противоположные стороны - "хвост", если он и был, потерял половину успеха...
За окном мелькали пейзажи в красках осени - деревья в желто-красных нарядах - клены, дубы... Лиственница в желтом обрамлении иголок, вечнозеленая елка, сосна... Птицы, собравшись в стаю, летели туда, где было солнце... Усыпанные листьями всех цветов тропинки и окрестности - золотой ковер бывшего лета - скоро смоет дождь...
Настроения не было, внезапно навалилась усталость. Как все случившееся было некстати... и давно некстати, а не только последнюю неделю, а уж вчера-позавчера и вовсе... Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза - путь был неблизкий, надо беречь силы, что толку пялиться в окно? Надо думать, надо вспоминать, что-то она выпустила из виду... Как хотелось все забыть, выкинуть из памяти, хотелось тепла, и в этой полудреме внезапно ярким всполохом пронесся пятиминутный файл, как кусок сна, как видение наяву - разговор двоих...
- Вы не должны плакать. Я восхищаюсь Вашей выдержкой, смелостью, работоспособностью.
- А это точно женский комплимент?
- Вы превосходно играете в шахматы...
- Руководите огромным предприятием, много работаете... не боитесь перестрелок.
- Вот черт.
Он встал у стены, прислонился. Между ними было приличное расстояние.
- Я обязан придерживаться протокола.
- Как и мы все...
- Знаете, какой момент в течение дня для меня самый личный...
- Когда я подаю Вам руку, выходя из машины.
- Вот видите - меня уже можно уволить за профнепригодность.
- Нет, это я не соблюдаю этикет. В следующий раз рука будет в перчатке.
- Ну что ж. Мужчины не плачут. Я буду вспоминать прикосновение Вашей ладони. Говорят, есть тактильная память - ощущения на кончиках пальцев.
- Как это?
- Это как у скульптора - глина, дерево, мрамор - каждая поверхность имеет свою фактуру. И прикосновение к разным материалам создает своеобразную мышечную память - они все особенные, и их не спутаешь..
- Таки Вас надо уволить, однако.
- Зачем тратить нервы. Может, завтра меня просто пристрелят...
Она обессиленно прислонилась к стене.
- Вы ведь просто пытаетесь соблюсти протокол, правда? Сказать мне комплимент, успокоить женщину?
- Почти. Похоже, у меня не совсем получается, немного грустно. Давайте лучше выпьем чаю...
- И помолчим...
- Мы приехали, Елена Ивановна,- голос Игоря внезапно прервал ее полусон, - нас встречают.
- Замечательно, - она открыла глаза,- так наша миссия будет еще успешнее.
Глава 3. Амазонка
B ee глaзax xoтeлocь yтoнyть,
Ho близкo никoгo нe пoдпycкaлa.
Бoялacь — cнoвa мoгyт oбмaнyть,
И пoвтopитcя, кaк oнa cтpaдaлa.
Улыбкy пoкpывaлa в cepдцe гpycть.
И ни oдин из ниx нe дoгaдaлcя,
Чтo этo — мacкa. A зa мacкoй пyльc
Oт бoли пapy paз yжe cбивaлcя...
Mapия Кyткap
Игорю нравилось, как она держалась - а ее явно хотели убить, но она не унывала и молча делала свое дело. "Вот валькирия,"- думал он. Женщина, которая принимает все решения сама, которая не ждет помощи, не киснет и не жалуется. Медленно, пунктуально, скрупулезно выводила Елена бизнес из тупика. Перспективный, кстати, бизнес, загнанный в "минус" ее бывшим, упакованным "золотым" мажором. Можно ли было найти какой-то другой путь решения этой проблемы? Наверное, если знать, кто за этим стоит. Она не знала, могла только догадываться. Он думал также, они думали одинаково. Ближний круг. Кому-то не нравились ее успехи, или их с мажором успехи, что одно и то же. Конкуренция, она везде, а особенно в столице. Три человека на место, если не больше. На теплое место - три в кубе.
Потомственный военный, он видел смерть в лицо. Его убивали несколько раз. Военная часть, ночь. Шестеро угоняют грузовик с горючим, но путь им преграждает он, один. Грузовик сбивает его, и он слышит, как подельники советуются, как быть с трупом. И тогда он достает пистолет... Госпиталь, реабилитация, командировка в "горячую точку"...
Здесь - на гражданке, женщина, день, преступник с автоматом. Демократия в действии. Надо прояснить этих ублюдков...
Он видел, что она почти не спала и совсем не отдохнула за ночь. Кстати, у женщин это легко маскируется - полчаса перед зеркалом, и на лице нет никаких признаков усталости, только бледность. Тревожный взгляд прячется под модными очками, брючный костюм, блузка, легкое пальто, перчатки, сумка. Кстати, перчатки - что-то новенькое. Раньше он мог спокойно прикоснуться к ее коже, подавая ей руку при выходе из машины. Ощутить биение ее пульса, тепло ладони, помочь ей, не нарушая протокола. Единственное светлое воспоминание за день, гревшее ему душу, где все остальное шло официально... Пока они ехали, она прикрыла глаза - видимо, усталость все же взяла свое. Теперь он мог смотреть на нее чуть дольше, чуть добрее. Несколько лишних взглядов, докатился... Вот черт...