— Позвоню тебе как-нибудь. Может быть, сходим куда-то вместе перекусить.
— Конечно, — легко отвечаю я.
Я жду его звонка, но время идет, а от него нет вестей. Спустя четыре дня поздно вечером раздается звонок с неизвестного номера, и игра Тэлона продолжается. Его план практически совершенен, потому что мы изначально упустили эту часть отношений, когда можно постепенно узнавать друг друга и радоваться первым встречам.
На наше первое свидание он приглашает меня в кино, а после отвозит домой и целует у порога на прощание. В течение нескольких следующих дней время от времени присылает ни к чему не обязывающие милые сообщения и заказывает цветы с доставкой мне домой.
Выдержав паузу в несколько дней, снова звонит, а я, поддавшись очарованию игры, искренне стараюсь не выпускать из виду телефон, и все спрашиваю себя, позвонит ли он снова, надеясь, что позвонит.
А когда он наконец звонит, сердце у меня поет от радости, но я все равно говорю, что немного занята, и сама перезвоню ему через пару дней. Не хочу казаться чересчур доступной. Такого хода он явно не ожидает, но от этого только веселее.
Теперь ждет он, надеясь, что позвоню я. И, конечно же, я звоню.
Мы идем на прогулку в городской парк, целуемся, валяясь на траве, покупаем сахарную вату, и Тэлон, дурачась, лепит ее мне на щеки и нос.
Мы часами болтаем по телефону обо всем и ни о чем. Он рассказывает мне, что учится читать по губам, о чем я раньше не подозревала. Мы рассказываем друг другу любимые истории из детства и случайно обнаруживаем, что непродолжительное время ходили в один детский сад, когда его семья еще не переехала в соседний город. От иронии этого неожиданного открытия нам становится смешно, но у меня оно пробуждает еще одно давно забытое воспоминание.
У меня есть коробка с разной чепухой, вещами из моего детства. В ней лежат две игрушки, которыми я играла, когда была маленькой; несколько фотографий, оставшихся в квартире, когда уехала мама; сдувшийся футбольный мяч моего брата и первая валентинка, которую я получила — в детском саду. Я достаю коробку из дальней полки встроенного в кладовой шкафа и нахожу то, что ищу. Красная бумага поблекла, узорные края пожелтели и немного поистрепались, но надпись черным карандашом, выведенная неровным мальчишеским почерком, все еще отлично видна:
Будь моей валентинкой.
Целую. Тэлли.
Тэлон Валентайн был моей первой валентинкой.
Когда на следующий день я показываю ему свою находку, он в буквальном смысле ошеломлен.
— Черт!!! Я даже помню, как ее клеил! Мама говорила, что очень важно подарить ее именно той, единственной девочке. Надо же, как она оказалась права. Мне кажется, я тогда даже не знал, как тебя зовут.
— Мне тогда подарили только одну эту валентинку. Поверить не могу, что не вспомнила о ней, когда узнала, как тебя зовут в день нашей свадьбы, — признаюсь я, вспомнив, как радовалась открытке и тщательно прятала ее от родителей. — У других девочек тогда была целая куча валентинок, а мне подарили только одну, и я была так счастлива!
— Думаю, все было предрешено, Аз. — Он сжимает меня в объятиях. — Ты же не станешь отрицать, что совпадение просто невероятное? Это знак, что мы должны быть вместе. Нам суждено было быть вместе.
***
Чуть позже мы валяемся на диване, обнимаемся и целуемся, как пара тинейждеров. Тэлон впервые с тех пор, как мы начали встречаться, стаскивает с меня футболку. Он сам решил, что в этот раз никакого секса не будет до тех пор, пока не наступит идеальный момент.
— Ты такая мягкая, нежная, — шепчет он. — Я скучал по твоим прикосновениям.
— Ты был с кем-то? Когда мы расстались? — спрашиваю я, сама не знаю зачем, потому что не готова к ответу. Я достаточно переживала, когда он уехал в турне, прекрасно понимая, какие там царят нравы.
— Нет. Ни с кем.
— И я тоже, — выдыхаю я с облегчением.
— Я же говорил, что хочу только тебя. Ничего не изменилось.
Он за подбородок приподнимает мою голову и целует нежно в губы, лаская рукой мою щеку. Я слегка отстраняюсь, чтобы посмотреть в его глаза, темные, чувственные, ищущие. Он кладет руку мне на затылок, притягивает меня к себе, и сдерживаемые нами эмоции прорываются наружу. Месяцы скрываемой грусти, злости, желания и любви захлестывают нас, мы жадно целуемся, сплетаемся в одно, словно сражаемся, стараясь стать еще ближе друг к другу. Он легко приподнимает меня, сажает себе на колени верхом и гладит мою обнаженную спину, заставляя вздрагивать от его прикосновений. Я чувствую его сквозь нашу одежду, мысли затуманиваются. Не думаю, что смогу долго сдерживаться, мне хочется снова быть с ним во всех смыслах этого слова.
Он отстраняется от меня, и я замечаю, какое серьезное у него лицо.
— Думаю, мы уже достаточно встречались. Я готов сделать следующий шаг.
— Хорошо, — выдыхаю я, пытаясь собраться с мыслями.
— Я слышал, ты так и не подписала бумаги о разводе после первого замужества, — говорит он.
— Ой. Ты, кажется, тоже так и не подписал свои.
— Что ж, это значит, что чисто технически мы оба еще не свободны.
— Это точно, — медленно киваю я, соглашаясь.
— Боюсь, это может стать для нас проблемой.
— Почему это проблемой? — с колотящимся бешено сердцем спрашиваю я.
Он засовывает руку в карман и достает маленькую коробочку.
— Не уверен, что правильно делать тебе предложение, если ты и без того замужем. По-моему, это нарушение какого-то там закона.
— О, Боже! — Я невольно прижимаю пальцы к губам.
Он открывает коробочку и достает из нее красивое помолвочное кольцо, и с ним мое обручальное кольцо.
— Я никогда не предлагал тебе стать моей женой. А мне нужно знать, прежде чем мы двинемся дальше, скажешь ли ты «да». Теперь, когда ты знаешь меня и то, во что ввязываешься. И если согласишься, я сейчас же заберу тебя и Пикси домой и буду заниматься с тобой любовью на нашей кровати, в нашем гребаном доме, который мы вместе выбрали. Я больше не хочу расставаться и не хочу больше играть в игры, хоть это и было весело. Я хочу вернуть свою жену.
У меня такое чувство, что у моего сердца внезапно выросли крылья, и оно сейчас выпорхнет из груди.
— Да. Я согласна. Я хочу поехать с тобой домой, туда, где мы должны быть вместе.
Он надевает кольца мне на палец, затем достает из кармана свое обручальное кольцо и протягивает мне.
— Хочешь снова надеть его мне на палец, Мармеладка?
— Хочу. И не хочу, чтобы ты когда-то снял его снова. — Я надеваю кольцо на его палец, поверх татуировки с моим именем.
— Могу я поцеловать невесту? Надеюсь, в этот раз она не станет отворачиваться? — улыбается Тэлон, но договорить не успевает.
Я закрываю ему губы поцелуем и целую его так, как должна была в день нашей свадьбы.
— Я люблю тебя, — шепчу я.
Он ласково проводит пальцем по моей нижней губе и начинает смеяться, когда я, не удержавшись, кусаю его за палец.
— Давай поедем домой, распланируем медовый месяц. Только спать на диване я в этот раз не буду. И, пожалуйста, надень еще раз свадебное платье, я хочу сорвать его с тебя. И тот ремень тоже надень, и чулки! И не забудь волшебный бальзам для губ. В этот раз я хочу все и сразу.
Он продолжает болтать, а я не могу перестать хохотать.
— А ты чего бы хотела? — спрашивает он. — Лепестки роз? Шампанское? Только скажи, я все устрою.
— Только тебя и твою улыбку. Навсегда. Больше мне ничего не нужно.
— Считай, что все это твое, Мармеладка, — улыбается он и целует меня в губы.
И жили они долго и счастливо…
Notes
[
←1
]
Стань луной