Марина Серова
Темная душа нараспашку
Глава 1
Чтение — занятие, конечно, увлекательное, но лично мне элементарно не хватает на это времени. Оно полностью уходит на разрешение проблем клиентов, которые мне перепадают. Я раскрываю почти все дела, за которые принимаюсь, но не потому, что я такой уж профи. Просто я берусь лишь за то, что могу довести до логического завершения. К примеру, зачем разбираться в чьих-то экономических заботах, основанных на компьютерной базе данных, если я в этом совершенно ничего не понимаю. Совсем другой разговор, если дело идет о проверке чистоплотности будущих партнеров — вот тут я уж сумею помочь. Так что обычно получается, что читать почти некогда.
И тем более удивительным могло показаться то, что сейчас я сидела в кухне с книгой всем известных авторов и с интересом школьника читала про Остапа Бендера, великого комбинатора. Честно скажу, что книжка попалась мне совершенно случайно, когда я перебирала содержимое коробок, что пылились у меня на шкафу, и, раскрыв ее, я просто прочла несколько строк. Затем я так увлеклась, что забыла про коробки, которые до сих пор стояли посреди комнаты…
Из коридора донеслось тихое пение соловья. Я не сразу обратила на него внимание, а потому оно медленно, но упорно усиливалось, становилось все громче и насыщеннее. Наконец я вздрогнула и оторвалась от книги.
«Интересно, кому это там так не терпится обрадовать меня своим присутствием? Вроде бы в гости я никого не приглашала. Клиент тоже не стал бы так настойчиво звонить в дверь — не настолько же он невоспитанный. Хотя каких только людей не бывает…»
Чтобы зря не ломать голову над несуществующей проблемой, я нехотя поднялась с кресла и направилась в коридор. Открыла одну из двух дверей, ведущих ко мне в квартиру, и посмотрела в «глазок». На лестничной площадке кто-то стоял, причем это была женщина, возможно, она являлась очередной клиенткой.
Я поплотнее закуталась в халат, зачем-то пригладила рукой волосы и только после этого открыла. Стоящая за порогом одетая в строгий брючный костюм гостья с усталым, морщинистым лицом слегка оторопела и, видимо, даже засомневалась, туда ли она попала. Впрочем, ее состояние мне было понятно, ведь я представляла, как выглядела в данную минуту: ненакрашенная, с растрепанными волосами, небрежно заколотыми на затылке, в халате и босая. Как уж тут не испугаться. На частного детектива я точно не тянула: сейчас во мне было больше от домохозяйки.
— Вы Татьяна Александровна Иванова? — последовал спустя минуту вопрос. Темно-синие глаза внимательно смотрели на меня: — Частный детектив?
— Да, — кивнула я в ответ. — Правда, сегодня у меня выходной, — добавила я, оправдываясь за свой внешний вид.
На лице женщины мелькнуло расстройство, и я поспешила ее успокоить:
— Впрочем, понятие выходного дня для нас, детективов, всегда относительное. Выходной заканчивается сразу же, когда появляется клиент. Так что вы не стесняйтесь и проходите. Я не помню, чтобы вы звонили. Мой телефон доступен круглые сутки.
— Вам я действительно не звонила, — призналась женщина, проходя в квартиру и разуваясь. Тапочки стояли тут же, так что искать их ни ей, ни мне не пришлось. — Решила сразу заехать, так как вы живете недалеко от меня. Хотя несколько звонков в агентства все же сделала, но там меня кое-что не устроило.
— Расценки? — заинтересованно переспросила я, желая знать возможности будущего клиента.
— Нет. Отношение. В первом агентстве мне ответил сиплый голос с похмелья, поэтому они и не вызвали моего доверия. Еще в одном мне сказали, что сейчас все заняты, и пообещали заняться моим делом, как только кто-то освободится.
— Да-а… А тут вас встретило нечто, — я иронично окинула себя взглядом. — Ну извините, со всеми бывает.
— Понимаю. У вас, кажется, уборка, — женщина кивнула на коробки.
— Ну что-то вроде этого. Вы пока располагайтесь, а я приведу себя в порядок. Не хочу, чтобы мой облик способствовал формированию у вас отрицательного мнения о моих профессиональных качествах.
Оставив гостью в гостиной, я быстрым шагом зашла в спальню и остановилась у зеркала. Оттуда на меня смотрело настолько блеклое лицо, что можно было подумать, будто я несколько недель не высовывала носа на улицу и не видела солнца. Я его и впрямь не видела, так как предпочитала гулять поздно вечером, когда становилось прохладнее, потому и загореть не успела.
Отцепив заколку, я тщательно расчесала волосы, решив оставить их распущенными, так как они придавали мне некоторый шарм. Затем быстро подкрасила ресницы, нанесла почти незаметный блеск на губы и сбросила с себя халат. Долго копаться в гардеробе не стала, сразу выхватив из него светлую футболку и джинсы и натянув все это на себя. Теперь усомниться в том, что я — это я, было уже затруднительно.
К тому моменту, как я вернулась в гостиную, моя гостья уже успела осмотреться и теперь не знала, чем себя занять. Увидев меня, она немного оживилась и с надеждой посмотрела в мое лицо. Я села напротив нее и, по-хозяйски расслабившись в кресле, приготовилась слушать.
Неожиданное появление незнакомых людей в моей квартире для меня уже давно было явлением вполне закономерным, так как все заказчики попадали ко мне именно таким образом. Их либо кто-то направлял ко мне, либо они находили меня сами, случайно услышав о былых подвигах. Но меня это не интересовало — главное, чтобы они давали работу и, конечно же, платили за нее.
Поняв, что я жду от нее объяснений, дама глубоко вздохнула и, совершенно не мешкая и не стесняясь, что мне особенно в ней понравилось, ровным голосом начала:
— У меня возникли проблемы, решить которые одна я не в состоянии. Обе мои несовершеннолетние дочери беременны, и ни одна не сознается в том, кто является отцом ребенка. Понимаю, это звучит странно: родитель не в силах совладать с чадом, но… Современная молодежь совсем отбилась от рук, делает все по-своему.
«Конфликт отцов и детей, — мысленно вздохнула я. — Дети хотят поскорее выплыть в открытое море, родители, напротив, предпочитают держать своих чад в лягушатнике рядышком. В этом случае всегда можно вовремя бросить чаду спасательный круг, но на этот раз, дамочка, вы с ним запоздали. Что-то вы упустили…»
— Я понимаю, что девочки покрывают своих… — Женщина не знала, как назвать тех, кто обесчестил ее дочерей, тем более что на языке наверняка так и вертелось неприличное слово. В конце концов она просто сделала паузу, а затем продолжила: — Они боятся, что я подам на них в суд.
— А вы подадите? — последовал от меня встречный вопрос, но когда я наткнулась на изумленный взгляд женщины, пояснила, что конкретно меня интересует: — Я имею в виду, они твердо уверены в том, что вы это сделаете, или же думают, что это только угроза? Пустые слова?
— Конечно, я это сделаю, — возмущенно заявила гостья. — Эти… негодяи не имели права даже прикасаться к ним. Ведь одной всего четырнадцать, другой почти семнадцать. Они еще дети, которые и за себя не способны постоять, не то что заниматься воспитанием собственных чад. Им только кажется, что они уже взрослые. Но поверьте, я знаю лучше, что им нужно…
— Как ваше имя? — полюбопытствовала я у клиентки.
— Синявская Элла Владимировна. Я директор средней школы номер тридцать четыре.
— О! Тогда понятно, откуда у вас такие консервативные взгляды и убеждения. Как и любой директор школы, вы не признаете, что современные дети взрослеют гораздо быстрее, нежели это происходило с нами.
— Дело не в этом, — возразила мне Синявская. — Дело в том, что они не желают признавать, что до восемнадцати лет именно я, а не кто-то другой, несу за них ответственность. Я их содержу: кормлю, одеваю и обуваю. Им стоило бы подумать, кто даст все это их детям… А представьте, что будет, если их примеру последуют и другие ученики школы?! Да меня же просто уволят, поставив вопрос о моей некомпетентности как директора, да еще обвинят в том, что я плохая мать. — Чувствовалось, что в душе у гостьи все закипает, хотя она и старательно сдерживает подкатившие эмоции. — И ладно бы это произошло только с одной. Но тут обе дочери и… они мои.