Раздраженно тряхнув головой, Сергей быстрым шагом двинулся дальше, в северную часть убежища. Он действительно собирался на доклад к Храмовому, сейчас все нужно делать по обычному сценарию, незачем привлекать лишнее внимание. Странно, что завхоз ему об этом напомнил. Никак что-то случилось? Или у начальства все-таки возникли какие-то подозрения насчет своего преданного палача? Нет, это вряд ли. Разве что Майя… В дочке он был абсолютно уверен – слова лишнего не обронит, а вот с языка жены, хоть и предупредил, чтобы поменьше болтала, без всякого злого умысла могло что-нибудь сорваться.
Не дай бог, конечно.
Облупившаяся, осыпающаяся краска на стенах коридоров, запертые помещения, тусклый свет и затхлая вездесущая пыль, от которой першит в горле. Шаркают подошвы по выкрошившемуся бетону. С души воротит от всего, что попадается на глаза… а ведь как-то привык. Привык-то привык, но как выпадала возможность выбраться на поверхность – с радостью за нее цеплялся, подышать свежим воздухом, ощутить запахи настоящей жизни – хотя бы и внутри забора. Увидеть пусть и рассеянный, но настоящий лунный свет. Маленькие радости дерьмового существования.
Вот, к примеру, работа палача… это ведь тоже для души. Выпустить пар, разрядить постоянно копившееся внутри, сводящее с ума нервное напряжение. Хобби. В любом коллективе всегда нужен такой человек – сделать то, на что у других рука не поднимется. В молодости из-за этого едва не загремел по весьма неприятной статье – бес попутал скорешиться с нациками. Подвернулся им тогда ночью тот азиат под руку – компании из крепких ребят, ищущих адреналина после нескольких литров пивка. «Гость столицы» скончался в ближайшей больнице с проломленным черепом, пару отморозков менты схватили по горячим следам, а Поляков, моментально протрезвев, ушел, петляя по дворам и переулкам. Его не выдали, и он постепенно отошел от общих дел с «санитарами улиц». Устроился на работу в офис компьютерной фирмы, женился, родилась дочь, зачастил на дачу тещи с ее вечными сезонными хлопотами…
На какое-то время убийца в душе Полякова затих, затаился…
А потом мир перевернулся.
В один обычный, не предвещавший ничего особенного день он, жена и трехлетняя дочь после кинотеатра всей семьей добирались домой в метро. У Полякова выдался выходной, жена сидела на больничном после гриппа, вот и решили выбраться на прогулку. Тогда все и началось…
Один роковой день – рубеж разных эпох, словно дамоклов меч разбудивший жизнь на «до» и «после». Ничего привычного не осталось – социум развалился, законы и правила испарились вместе с породившим их обществом в пламени ядерных ударов по столице. И настало время волков и шакалов, гиен и львов, настало время силы и жестокости, время бесчеловечного беспредела. Убей, чтобы не убили тебя. Отними еду, чтобы не сдохнуть с голоду. Проломи исподтишка голову тому, кто нашел оружие и снаряжение для защиты от радиации – чтобы не искать самому, рискуя здоровьем и жизнью. Талант Полякова раскрылся в полной мере – талант защищать себя и свою семью, не считаясь ни с чем. Талант сворачивать шеи и пробивать головы тем, кто становился на его пути. Неудивительно, что и Фиона выросла волчонком – глядя на методы выживания папаши, волей-неволей многому приходится учиться и ребенку. Перенимать поведение. Выжил – значит, победил. Промедлишь из-за сомнения или жалости в решающий момент, не нажмешь на спусковой крючок – и проигравшим станешь ты. Окончательно.
Именно тогда и закрепилась за ним эта говорящая кличка – Грешник.
Три года спустя, когда в метро все еще царил хаос по переделу собственности, Поляков встретил Храмового – бывшего директора компьютерной фирмы, где Сергей до Катаклизма работал менеджером в отделе продаж. Храмовой вербовал людей в свою колонию, организованную на поверхности, да только мало кто решался идти с ним в пугающую до дрожи неизвестность. Как раз начали распространяться слухи о появлении жутких мутантов, словно мало было чудовищной разрухи и гибельной для всего живого радиации. А Грешник поверил, ушел, увел свою семью. Слишком уж много к тому времени было крови на его руках, слишком многих он разозлил, настроил против себя. Не прогадал. Семнадцать лет он с семьей прожил, не нуждаясь ни в чем – еда, оружие, одежда, снаряжение, более-менее комфортные условия существования, даже «квартирка» из двух комнат под землей – мало кто мог себе такое позволить в метро.