— Ты можешь устраивать браки своих дочерей так, как считаешь нужным, — парирую я, и в моем голосе слышится негодование. — Но у тебя нет моего согласия на организацию брака Кристин. Да и ее согласия тоже нет.
Смех Джованни гулко разносится по комнате, эхом отражаясь от богато украшенных стен. Он источает недоброжелательность, от которой по коже бегут мурашки. Этот навязчивый хор тьмы, несомненно, будет преследовать меня во снах.
— Мне не нужно твое согласие, Никколо, — глумится он, ухмыляясь во весь рот. — Ты хорошо осведомлен о наших обычаях. Ты знаешь наши законы. Знаешь, что она является собственностью семьи до тех пор, пока ее не выдадут замуж, а потом она становится собственностью другого мужчины. Ей не принадлежит ни ее свобода, ни ее независимость.
Я рос под той же опекой, что и мои братья. Меня учили, что семья возлагает на тебя большие надежды и что традиции непоколебимы. Я знал, что моего отца сделали консильери Кастильоне, когда был еще совсем маленьким. Я не отвергал их учения, а выбрал другой путь. И хотя отец так и не понял, почему, он позволил мне сделать это безнаказанно.
У Кристин нет такого же выбора. Тьма ее семьи глубже моей, и их ненасытный голод теперь грозит разрушить ее жизнь. Они хотят от Кристин всего и готовы сломать ее, чтобы получить это.
— Она моя дочь и...
— Нет, — обрывает меня Джованни, поднимаясь на ноги. — Она всегда была всего лишь твоей приемной дочерью. Она не носит твоей фамилии. А если бы и носила, то ваши отношения были бы еще более отвратительными. Она – Лукателло, и так как я старший в семье, она – моя.
Я хмурюсь.
— Леонардо – старший, — поправляю я. — Этого хочет твой отец?
— Отец… уходит в отставку... — Джованни сжимает челюсти в такт движениям кулаков, и на лбу у него пульсирует вена. — Я беру управление на себя. Что бы он ни хотел, это уже не важно. Важно только то, чего хочу я.
Предвидел ли Леонардо Лукателло будущее, в котором Кристин будет связана узами брака с безжалостным убийцей?
Джованни продолжает.
— Если ты знаешь, что для тебя лучше, то отправишь Кристин обратно ко мне. Если мне придется выслеживать ее самому, будут последствия. В следующий раз она не отделается легкой пощечиной.
Первобытный зверь внутри меня рвется наружу, жаждет освобождения, жаждет разорвать Джованни на части.
— Если ты еще раз прикоснешься к ней или будешь угрожать, попомни мои слова, Джованни, ты будешь страдать. Я отрублю твой член, поджарю его до хрустящей корочки и запихну тебе в глотку. Все ясно?
Он ухмыляется, словно моя угроза бессмысленна. Затем смотрит на меня взглядом, который напоминает мне взгляд Данте. Этот взгляд выражает его невысокое мнение обо мне.
— Наконец-то ты говоришь как настоящий Терлицци. Жаль, что уже слишком поздно. — Ухмылка исчезает с его лица. — Кристин выйдет замуж за Рокко, примешь ты это или нет. Если ты сыграешь свою роль так, как нужно, возможно, я даже окажу тебе честь отвести ее к алтарю и выдать замуж.
Глава 26
Кристин
— Господи Иисусе, — недоверчиво восклицает Кей, когда я забираюсь в ее изящную красную Tesla Model 3. — Что, черт возьми, с тобой случилось?
Я поднимаю дрожащую руку, касаясь пульсирующей щеки, и морщусь, когда мои пальцы задевают распухшую плоть. Острая, жгучая боль пронзает мое лицо, как удар молнии.
— Черт возьми, — ворчу я, и в моем голосе звучит разочарование, — может, остановимся где-нибудь, чтобы купить льда? Это ужасно больно.
Не снимая ноги с тормоза, Кей смотрит на меня, ее глаза полны беспокойства.
— Серьезно, Крис, что, черт возьми, произошло?
Мое нетерпение берет верх, и меня охватывает паника. Если мой дядя сейчас выйдет из дома, он может нас увидеть.
— Просто поезжай, Кей! Пока Джованни не нашел меня здесь.
— Джованни? — Ее голос дрожит от неуверенности, когда она отпускает тормоз. — Твой дядя? Я думала, это сделал Ник.
Трясущимися от волнения руками я нащупываю козырек, открываю его и вижу компактное зеркальце. Когда я смотрю на свое отражение, беспокойство Кей становится понятным. У меня кровоточит губа, а щека распухла и приобретает уродливый фиолетовый оттенок. Паника пульсирует в моих венах.
— Ник никогда бы не причинил мне вреда, — тихо говорю я ей.
Кей неодобрительно фыркает и игнорирует меня, когда я бросаю на нее свирепый взгляд.
— Тогда почему твой дядя сделал это с тобой? — Спрашивает она.
Не обращая внимания на ее осуждающий взгляд, я с досадой захлопываю козырек. Как я могла быть настолько слепа? Как я позволила себе подобраться так близко к Никколо? Мне следовало довериться своим инстинктам и прислушаться к внутреннему голосу, кричащему держаться подальше от отчима. Но я позволила удовольствию затуманить мой разум, и теперь расплачиваюсь за это.
— Эй? Земля вызывает Крис. — Голос Кей, словно острый клинок, разрезает мои хаотичные мысли, возвращая меня к реальности. — Скажи мне, что происходит. Ты можешь мне доверять.
Доверься ей. Я мысленно повторяю эти слова, отчаянно пытаясь набраться смелости, чтобы довериться своей лучшей подруге. Сделав глубокий вдох, я понимаю, сейчас или никогда.
— Моя семья хочет выдать меня замуж за человека, который убивал других своих жен, и Джованни сказал, что предпочел бы видеть меня мертвой, чем с Никколо, — слова вырываются с трудом, мой голос звучит едва громче шепота.
У Кей отвисает челюсть, ее глаза расширяются от шока и неверия. В момент рассеянности она по неосторожности проезжает знак "Стоп", даже не заметив этого.
— Какого черта! — восклицает она, но у нее нет времени зацикливаться на этом. В зеркале заднего вида мелькают красные и синие огни, за которыми быстро следует рев полицейской сирены.
Сейчас пауза в этом разговоре мне весьма необходима. Кей останавливается на обочине, все еще разинув рот от удивления. Пока мы ждем, когда полицейский подойдет к ее окну, она пристально смотрит на меня, пытаясь осмыслить то, о чем я только что ей рассказала.
— Мэм, — полицейский стучит по двери машины Кей. — Вы знаете, что проехали на знак "Стоп"?
Кей, взволнованная как неожиданной остановкой, так и моим тревожным признанием, бормочет что-то в ответ. Они коротко переговариваются, а затем полицейский наклоняется и смотрит на меня, сидящую на пассажирском сиденье.
— Вот моя страховая карточка, — говорит Кей, протягивая полицейскому толстую пластиковую карточку.
Он даже не смотрит на карточку, его взгляд прикован к моему покрытому синяками лицу.
— Мисс, с вами все в порядке? — Он полностью игнорирует Кей. Он наклоняется ближе, и на его лице отражается беспокойство. — Вам нужно показаться врачу?