— У власти есть свои преимущества. — Лениво улыбается он мне.
— С ним все в порядке? — Я смотрю в зеркало заднего вида, чтобы проверить Никколо на заднем сиденье. Он свернулся калачиком и тихонько похрапывает.
Оглянувшись через плечо, Данте ласково улыбается, глядя на спящего брата.
— Он проспится. Сегодня вечером мы приняли несколько решений, которые, как мне кажется, сильно отягощают его душу, но с ним все будет в порядке.
Меня так и тянет спросить об этих решениях, но я понимаю, что это не мое дело.
— Я имею в виду, все ли с ним в порядке после смерти вашего отца?
Перед нами открывается великолепный внутренний двор, ослепительно сияющий огнями во всех направлениях. Теплое сияние завораживает, маня нас вглубь поместья. Ряды сверкающих фонарей украшают дорожки, ведущие к скрытым нишам и секретным садам. У Данте прекрасный дом.
— У Ника были сложные отношения с Фаусто. Я думаю, он рад смерти отца, но в то же время расстроен тем, что рад этому. Он запутался, — объясняет Данте. — Думаю, мы все запутались. С Фаусто Терлицци было трудно ужиться. Он верил в то, во что не верили все остальные. Но если мы и шли у него на поводу, то только потому, что у нас не было выбора, а не потому, что были с ним согласны.
Из-за этого я беспокоюсь за Никколо еще больше. Он отдалился от своей семьи. Что будет теперь, когда Фаусто мертв?
— Тебе нужна помощь, чтобы занести его в дом? Адалина не расстроится, что он здесь?
Очаровательно улыбнувшись, Данте возвращает сиденье в прежнее положение.
— Со мной все будет в порядке, и с моей женой тоже. Если ты увидишь своих дядей в ближайшие дни, не упоминай ничего из того, что я тебе сказал. Поняла?
— Я... я не планировала встречаться с ними, — хмурюсь я. — Ну, хотя собиралась, — поправляю я себя, — но только для того, чтобы обсудить брак, который они пытаются устроить.
Данте с дьявольской беспечностью предлагает:
— Если ты согласна, я могу добавить Рокко в наш список смертников. — Его беззаботный тон скрывает всю серьезность его слов. — Ник посвятил меня в то, что произошло на прошлых выходных, и я навел справки о Рокко Кастильоне. С ним не стоит шутить. Скорее всего, он убьет тебя в течение первого года. — Невесомость голоса Данте застает меня врасплох. Я не знаю, шутит он или говорит серьезно. В этом и заключается проблема с Данте: никогда не знаешь, чего от него ожидать, потому что он кажется милым и добрым, пока не перестает быть таковым.
— Вот об этом я и собираюсь поговорить с Джио и Марко. Посмотрю, не передумают ли они, если я предложу им бросить... — Я замолкаю на полуслове, понимая, что собираюсь признаться Данте в том, что у меня были отношения с его братом.
Озорная и манящая улыбка играет на его губах, когда он наклоняется вперед. Движения медленные и неторопливые, словно он наслаждается каждым мгновением. Его глаза искрятся озорством, а губы изгибаются в игривой усмешке.
— Я знаю о тебе и Никки, — шепчет он. — Это немного скандально, но я занимался и более темными делами, чем то, что ты трахалась со своим отчимом.
По моим щекам расползается румянец.
— Между мной и Ником ничего нет. — Больше нет. Именно это я собираюсь пообещать своим дядям в обмен на свою свободу.
— Может и да, а может и нет, — пожимает плечами Данте. — Но если ты любишь его так, как он любит тебя, ты дашь мне несколько дней, чтобы что-нибудь придумать. Может, семья Терлицци сейчас и не в лучшем расположении духа, но мы исправим это. И я обещаю, если ты дашь нам несколько дней, мы придумаем, как защитить тебя от желаний твоей семьи. Ник на этом настаивает, вообще-то.
Я не получала от него вестей пять дней, но каким-то образом он провел это время, справляясь со своим горем и придумывая, как спасти меня от судьбы, которую мы сами себе уготовили.
— Я, э-э, пока не буду в это лезть. Спасибо, Данте.
Он вылезает из машины и открывает пассажирскую дверь, чтобы вытащить Никколо с заднего сиденья.
— Не благодари меня. Поблагодари Никки. Он был готов обменять свою жизнь на твою, если бы это потребовалось, чтобы обеспечить твою безопасность. У этого человека большое сердце.
Глава 32
Никколо
Когда я просыпаюсь, все вокруг как в тумане. Я также нахожусь не в своей комнате, что не может не беспокоить. Единственное, что я знаю наверняка, – это то, что Данте сердито кричит на кого-то по-итальянски. Значит, я в надежных руках.
Когда я пытаюсь сесть, волна боли пронзает мое тело, распространяясь от черепа до кончиков волос. Я стону и быстро ложусь обратно.
— У меня похмелье. — Что вполне уместно, ведь последнее, что я помню, – это как я опрокидывал рюмки в баре, где пахло несвежим пивом.
Шаги Данте гулко отдаются на мраморном полу, постепенно становясь все ближе.
— Ник? — окликает он, в его голосе слышится одновременно беспокойство и веселье. — О, черт, — хихикает он, входя в комнату. — У тебя с лицом не все в порядке.
Ноющими пальцами я дотрагиваюсь до пульсирующего лба, понимая, что мучительный дискомфорт вызван не только воздействием алкоголя, но и раной над бровью.
— Это ты сделал? — Спрашиваю я с ноткой обвинения в голосе.
Данте пренебрежительно фыркает, садясь на диван напротив меня.
— Мне бы хотелось этого, братишка. Но увы, это сделал какой-то байкер в баре. Везучий ублюдок.
Я смутно припоминаю поход в Leather & Lager.
— Разве мы не начали пить на Манхэттене? — Хмурюсь я, когда все больше событий ночи всплывают в памяти. — Как мы добрались до Роуздейла?
— На Uber, — беспечно отвечает Данте, пожимая плечами. — Лучи пытался поймать удачу за хвост, и Салли увязался за ним. Тем временем ты болтал о том, чтобы позвонить Кристин. Должно быть, случилась какая-то гребаная магия, потому что она появилась в баре.
Кристин. В моем сознании проносятся фрагменты ее образа, сопровождаемые вспышкой красного, но это могла быть кровь.
— Что я ей сказал?
Данте занят своим телефоном, его пальцы быстро бегают по экрану. От этого зрелища у меня кружится голова.
— Не знаю, — отвечает он незаинтересованным тоном. — Я даже не знаю, когда ты ей позвонил. В один момент мы выпивали, а в следующий она вошла как раз тогда, когда ты замахивался на какого-то грозного байкера.
Это было неумно. Я не помню, почему хотел подраться с байкерами, но смутно припоминаю, что меня ударили в живот.
— Где Лучи и Сэл?
— Дома, наверное. Если только они не ушли куда-нибудь еще после появления Кристин.
Данте слегка хихикает, а затем небрежно бросает телефон рядом с собой на диван.