Когда я захожу в Nico's, очаровательный итальянский ресторан в самом сердце делового района Манхэттена, мой взгляд сразу же падает на Джованни. Он расположился за столиком с красивой официанткой, ее свежая белая рубашка безупречно подчеркивает оливковую кожу. Его рука уверенно лежит на ее талии, пальцы по-хозяйски сжимаются, когда он заливается смехом. На лице официантки видно смущение, но Джованни либо не замечает этого, либо ему просто все равно; он крепче сжимает ее в объятиях и продолжает наслаждаться своим весельем.
Как только я чувствую неловкую напряженность между официанткой и моим дядей, мое тело переключается в защитный режим. Если бы это был какой-нибудь парень, который приставал к Кей и заигрывал с ней, я бы врезала ему. Но за такое поведение нас выгонят из Nico's, а Джованни не прислушается к моим мольбам, если я так его опозорю.
Вместо этого я подхожу к этой паре с натянутой улыбкой и прерываю их разговор громким и дружелюбным приветствием.
Джованни отпускает дрожащую девушку и встает, обняв меня. Его объятия на удивление теплые и крепкие – редкое проявление привязанности с его стороны. Но я чувствую, как он смотрит на официантку, пытаясь произвести на нее впечатление своим нежным жестом.
— Это моя племянница, — представляет он меня девушке с блокнотом. — Кристин, это Ариэль. Она учится на первом курсе в Блэкморе. Вы уже знакомы?
Я отстраняюсь от дяди и сажусь, качая головой в ответ на вопрос. В кампусе БУ 20 000 студентов. Неужели Джованни думает, что я знаю их всех?
— Я Ариэль, ваша официантка на сегодня. Могу я предложить вам что-нибудь выпить? — Ее глаза, наполненные невысказанными чувствами, не отрываются от моих, словно она пытается передать мне некое послание без слов.
Я не знаю, что произошло до моего прихода, но мне бы хотелось заверить девушку, что сейчас она может рассчитывать на мою поддержку. Максимум, что Джио мог бы сделать на глазах у всех, – это заставить ее почувствовать себя неловко, но я положу этому конец.
— Я выпью воды. Спасибо.
Ариэль кивает и быстро убегает. Я не удивлюсь, если она больше не вернется; я бы точно не вернулась.
— Как дела? — Губы Джованни растягиваются в волчьей усмешке. Его глаза озорно искрятся, когда он откидывается на спинку стула. Его поза излучает расслабленность и уверенность. Благодаря зачесанным назад волосам и дизайнерскому костюму он выглядит солидно.
— Я в порядке, дядя.
— А как твои занятия? Ты сегодня что-нибудь пропустила? — На его лице не появляется даже намека на улыбку.
Когда к нашему столику подходит другая женщина с напитками, она быстро ставит их на стол и говорит, что Ариэль скоро вернется, чтобы принять наш заказ. Перед уходом я замечаю, как она окидывает Джованни быстрым взглядом и на ее лице появляется отвращение.
— Нет, дядя. Я запланировала обед на время занятий. — Да и у меня не так много занятий, чтобы все планировать заранее.
Джованни заказал разливное пиво еще до моего прихода. Он хватает стакан и выпивает четверть, причмокивая губами.
— Это хорошо. Мне бы не хотелось быть ответственным за то, что ты отстаешь по учебе. Кстати, о занятиях, — хмурится он, поджав губы, — у тебя будут какие-нибудь занятия с Никколо после каникул?
Надеюсь, мое лицо не отражает страха, который пронзает мое тело при упоминании отчима. Я стараюсь сохранять нейтральное выражение лица, но боюсь, что мои эмоции видны.
— Скорее всего. Весной Ник также преподает курс "Экспериментальные методы в психологии", а курс "Когнитивная психология" есть в каждом семестре. Оба эти предмета необходимы для получения диплома.
— Ты никогда не задумывалась о том, чтобы выбрать другую профессию? — Предлагает Джованни, и в его голосе слышится скептицизм.
Я сильно хмурюсь, и меня охватывает прилив раздражения.
— Нет, не задумывалась, потому что именно этим я хочу заниматься. Я хочу работать с детьми.
Джованни поднимает палец, пытаясь преуменьшить мою страсть.
— Ах, тогда, возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы стать учителем.
Я раздраженно скрежещу зубами. Напряжение между нами нарастает.
— Нет, Джио, ты совершенно не улавливаешь сути. Я стремлюсь сделать нечто большее, чем просто обучать детей. Я хочу изменить их жизнь к лучшему. Хочу помочь им.
— Учить и помогать, — бесстрастно отмахивается он рукой, — это одно и то же.
Если я закричу на него, то потеряю всю ту доброжелательность, которую он накопил для этой встречи. И Боже, как мне хочется брыкаться, кричать и вопить, пока он не вдолбит себе в голову, что я не планирую становиться учителем. Но я должна вести себя по-взрослому. Я должна проглотить свой гнев, как горькую пилюлю, и позволить ему раствориться внутри, вместо того чтобы обрушить его на Джованни.
— Спасибо за предложение, дядя, но не думаю, что сейчас для меня это подходящий вариант.
Озорная ухмылка расплывается по его лицу, когда он поднимает пиво, чтобы сделать еще глоток, но наш разговор внезапно прерывается возвращением Ариэль.
Она принимает наш заказ, не глядя ни на кого из нас. Джованни спрашивает ее, в чем она специализируется, и снова протягивает руку, чтобы схватить ее. Неуклюже пытаясь избежать его ухаживаний, она натыкается на наш столик и поспешно извиняется.
— Извините. Я сейчас немного занята. Скоро вернусь.
Она уж точно не вернется.
— Мы можем поговорить о браке, который вы с дедушкой устраиваете для меня? — Спрашиваю я, меняя тему.
— Конечно, можем. Мы думаем, что свадьба в июне будет прекрасной. Погода будет теплой, но еще не будет такой удушающей жары, как летом в Канзасе. И, тем не менее, ливень также маловероятен. Ты не возражаешь против свадьбы на открытом воздухе, не так ли? — спрашивает Джованни через мгновение, словно вспомнив, что у меня все еще есть право голоса в этом вопросе.
Мне приходится выдавить из себя улыбку. В глубине души я злюсь, что все детали уже были спланированы, но я не могу сказать об этом своему дяде.
— Вообще-то, я хотела спросить, не мог бы ты пересмотреть свое решение о браке, — говорю я так бодро, как только могу. — Я понимаю, почему вы с дедушкой были расстроены, но я порвала с Никколо и...
— И что? — Джованни вздергивает бровь. Его пальцы танцуют по столешнице, терпеливо постукивая по темному дереву. — Что ты можешь предложить мне, что порадует Кастильоне больше, чем твой брак с Рокко?
Я смотрю на него, разинув рот, не зная, что сказать.
— Что я могу предложить? — Повторяю я его слова.
— Да. Семья Кастильоне рада, что мы предложили союз для одного из их ценных силовиков. Саверио говорит, что за нашу преданность будет назначена награда. Ты можешь предложить мне что-нибудь получше?