Некогда оживленная территория кампуса сегодня опустела. В обычных местах скопления людей царит жуткая тишина, не слышно разговоров и смеха. Все боятся холода и прячутся в библиотеке или своей комнате в общежитии, чтобы потусоваться и позаниматься. Сейчас идеальная погода для того, чтобы свернуться калачиком у камина с чашечкой какао.
Вместо этого я иду из одного класса в другой. На мгновение я задумываюсь о том, чтобы срезать путь через здание студенческого центра, чтобы согреться, но это добавит мне лишних пять минут ходьбы, поэтому я решаю обойти здание.
Когда я заворачиваю за угол, мое сердце подскакивает к горлу, когда я сталкиваюсь лицом к лицу с парой надвигающихся фигур. Одетые полностью в черное, они сливаются с тенью здания позади них. Мне требуется секунда, чтобы сориентироваться, но я узнаю одного из мужчин, стоящих передо мной.
— Джио? — Я поднимаю взгляд на своего дядю. — Что ты здесь делаешь? — Назойливый голос в моей голове говорит развернуться и убежать, но я игнорирую его, потому что мой дядя никогда бы не причинил мне вреда.
— Крисси, — улыбается он, — как я рад тебя видеть.
Резкая и внезапная волна страха сжимает мою грудь, заставляя сердце учащенно биться. Они причинили боль Нику? Он в безопасности? Неужели, придя в класс, я обнаружу его лежащим в луже собственной крови на холодном кафельном полу? В голове крутятся разные варианты, каждый из которых страшнее предыдущего.
— Я хотел познакомить тебя с твоим женихом. Крисси, это Рокко, — он грациозно отходит в сторону, указывая на хорошо одетого джентльмена, стоящего позади него. — Рокко, это твоя будущая жена. Разве она не прелесть?
Силовик вживую такой же устрашающий, как и на фотографиях, которые я видела. Его лицо покрыто толстыми шрамами от прошлых сражений, что свидетельствует о его силе и жестокости. Но именно его глаза по-настоящему вселяют ужас в мое сердце. В них застыл безумный взгляд, как у хищника, готового наброситься на свою жертву. От его пристального взгляда хочется бежать в укрытие. С этим человеком лучше не шутить, и я чувствую себя маленькой и ничтожной в его присутствии.
Когда он протягивает руку, чтобы пожать мою, мое мужество иссякает. Я парализована страхом, не в силах пошевелиться или заговорить, когда его протянутая рука задерживается между нами.
— Не будь непочтительной, — упрекает Джованни. — Пожми ему руку, Кристин.
Мои ладони становятся липкими от этой мысли, но я заставляю себя протянуть руку и вложить свою в его.
Хватка Рокко подобна тискам. Он сжимает мою дрожащую руку и держит ее крепко, а от его грубой, обветренной ладони меня пробирает дрожь. Его хватка ненадолго усиливается, – это единственное предупреждение перед тем, как наше общение перерастет в нечто ужасное.
Его глаза блуждают по моему телу, изучая изгибы с холодной отстраненностью. В его взгляде сквозит коварный умысел, и прежде чем я успеваю отстраниться, меня встречает извращенная улыбка, обнажающая его пожелтевшие, неровные зубы.
— Воспринимай это как урок, — объявляет он. Затем, без предупреждения, его кулак молниеносно врезается мне в скулу.
Боль пронзает все мое тело, когда я отшатываюсь назад, а медный привкус крови наполняет мой рот. Дядя говорит, но я не могу разобрать его слов из-за гула в ушах, пытаясь понять, что только что произошло. Мир кружится вокруг меня, а перед глазами пляшут звезды.
Рокко бросается вперед с грацией и свирепостью дикого животного, его движения быстры и точны. Его следующий удар попадает мне в ребро, и кости хрустят под его натиском с отвратительным звуком. Глаза Рокко горят первобытной яростью, когда он продолжает атаковать; каждый удар рассчитан и безжалостен. Запах его крови и пота наполняет мои ноздри. Я инстинктивно пытаюсь отпрянуть, но мне не сравниться с его звериной силой.
Меня охватывает агония, когда я хватаю ртом воздух, который отказывается поступать в мои легкие. Каждый вдох – это резкий приступ жгучей боли, когда я падаю на землю. Я пытаюсь собраться с силами, чтобы отползти, но Рокко наваливается на меня сверху, его бедра вдавливают меня в грязь, когда он наносит удар за ударом в мой живот. Его кулаки, словно молоты, неустанно и непреклонно бьют по моему беззащитному телу.
Сквозь затуманенные, полные слез глаза я вижу Рокко, возвышающегося надо мной, его глаза светятся садистским удовлетворением. Я чувствую его горячее дыхание на своем лице и слышу слабый звук его глубокого смеха. Он смотрит на меня сверху вниз с жестокой ухмылкой, наслаждаясь моей уязвимостью, словно деликатесом. Он наслаждается каждым всхлипом, который срывает с моих губ. Он наслаждается моей болью.
Костяшки его пальцев испачканы кровью, что свидетельствует о его жестокости. Тем не менее, он по-прежнему стремится показать свое господство. Он наносит удар по моей челюсти, затем по виску. Боль длится целую вечность, и все, что я могу сделать, – это терпеть и надеяться, что она скоро закончится.
Но как раз в тот момент, когда темнота грозит поглотить меня целиком, тишину прорезает голос дяди.
— Черт. Кто-то идет.
На периферии моего затуманенного зрения материализуется фигура – силуэт незнакомца в темно-сером. Он высок и внушителен, не ровня Рокко, но он свидетель жестокости и мой спаситель.
— Оставь ее в покое, — рычит он, в голосе мужчины слышится леденящая кровь властность, когда он приближается.
Лицо Рокко искажается от ярости и разочарования, когда он заставляет себя подняться на ноги. Он спотыкается, на мгновение теряя уверенность в себе. Но моему дяде требуется лишь мгновение, чтобы взять инициативу в свои руки.
Джованни хватает Рокко за руку и оттаскивает его от моего искалеченного тела. Пока незнакомец кричит им, чтобы они остановились, я наблюдаю, как они убегают.
У меня кружится голова, и резкая боль пронизывает все конечности. Сквозь пелену размытого зрения я вижу фигуру, присевшую рядом со мной, и его встревоженное лицо постепенно обретает четкость. Проходит мгновение, но я понимаю, что узнаю его.
— Джексон, — выдавливаю я его имя. Маленькая игрушка Кэрри. Он такой же красивый, каким я его помню, а я сейчас, наверное, выгляжу просто ужасно.
— Т-с-с. Все в порядке. — Просунув одну руку мне под ноги, а другую за голову, Джексон без усилий поднимает меня с земли. Мои ноги свободно болтаются, когда я прижимаюсь к его груди, чувствуя себя в безопасности в его объятиях – разительная разница с тем, что я чувствовала несколько минут назад.