Давид, все кончено! - не решаясь проговорить это громче, Эрон прошептал, поднимая на внимательно смотревшего на него императора пустые и уже с полным отсутствием темной силы глаза — мне не чем больше держать ее!
Заметавшись взглядом, светлый несколько раз обвел стоящего совсем вблизи собеседника, как очевидно и сам подтверждая сказанные им слова.
Нет. Не отпускай. Это не полное завершение. Если мы прервем сейчас...
Мой господин! - шумно выдохнув, Кристор сделал первый, наконец-то доступный его телу шаг, пристально и с вызовом всматриваясь в когда то заполненные пустые углы. Тонкий слой серой насыпи единственное что осталось от когда то стоящей мебели. С комом в горле рассматривая почти миллиметровое расстояния от собственных ног, мужчина вздрогнул, в очередной раз обращаясь к своему повелителю. Доли секунд, но как казалось самому советнику, мгновения осознания возможности мучительной смерти были вечными. С его словами Давид и сам осмотрелся по сторонам, слегка выпрямляя все это время сгорбленную спину. Он все так же не смел убирать уже онемевших и до дрожи холодных рук, впитывая не существующие импульсы давно иссякшего тепла.
Я говорил... говорил что нужно было действовать по другому! - отсутствие сил все же позволило и Эрону почувствовать то же, коротко и казалось в полном не понимании отпрянув назад — Ваше тщеславие и гордость...она всегда только губила все вокруг — темный понимал не нужность и не правильность своих собственных слов, но и как нарастающую дрожь во всем теле, остановиться был не в силах.
Замолчи! - стоящему рядом Кристору не доставило больших трудностей ухватить мужчину под руку, резко одергивая на свою сторону. Злостный, прожигающий взгляд Эрона заставил и его принимать не желаемые действия, как и того требовалось отключая сейчас совершенно не нужные эмоции — не забывай Кто стоит перед тобою!
Какой в этом смысл? - одергивая руку Эрон больше не нашел сопротивления, в очередной раз скользнув по безжизненному и по прежнему спокойному телу — если верить тому, что говорят об истинных, я сам скоро умру без этой привязки. Я готов к смерти от самого входа в эту комнату, но только условия были немного другими — дернувшись будто от собственных произнесенных слов, темный отступил еще, уже быстрее, но так же неувереннее засеменив к выходу. Все пережитое давило, разрывалось в груди, и как бы он ненавидел сейчас свое поведение и не контролируемую ненависть, сдержаться от жестоких, не контролируемых поступков больше не мог.
Скрипнувшая в одну сторону дверь, с глухим, но ощутимым стуком ударившаяся о стену коридора, не вернулась обратно, оставив пространство для свежего воздуха в до сих пор словно раскаленную комнату. Император не поднимал головы, все это время устало и изможденно опираясь о остающейся прохладной прикроватной стены. То, что сейчас происходило, то, что он всеми силами до сих пор пытался обратить вспять, ни как не укладывались в голове, с каждой секундой разростая внутри неимоверно огромную и болезненную дыру. Воздуха было мало. Поступая в комнату он окутывал все, будто специально, в наказание за беспечность и мало приложенные старания, обходя самого нуждающегося в этом помещении... Слабой, все еще трясущейся рукой одергивая плотно завязанную шнуровку рубашки, светлый не сдержался, медленно и казалось невесомо опускаясь на мягкий ворс пыльного ковра. Местами этот ковер будто бы уходил из под ног, образуя не реальные, замысловатые изгибы, что со второго и третьего раза вводило в еще более потерянное состояние.