- Если я не ошибаюсь, за той горой будет река — Эрон выдохнул, взбираясь на достаточно массивный холм. Прищурив взгляд он устало оглядел почти скрытое за горизонтом солнце — еще один привал и мы будем на земле онков.
- Мм — Айлин протянула, утвердительно покачав головой — не очень дружелюбное соседство у мира света. Чьи бы земли это не были, они все равно принадлежат империи.
- Не в той мере, как сами земли света. Давид имеет власть везде, это его мир. Но каждый король все равно король на своей земле.
- Все в точности как в темном мире — девушка усмехнулась, складывая руки на груди — могут ли они считать себя лучше и выше нас, если все равно пользуются такими же правилами и уставами?
- Согласись, и мы когда то считали так же. Свет и тьма всегда будут бороться за высший титул. В этом наверное и есть весь смысл жизни.
- Мы считали — она задумчиво протянула, продолжив более оживленно — ты тоже так считал? Кем ты был в Эльдрадоне?
Спускаясь к вновь начинающимся зарослям Эрон остановился, не поворачиваясь повернув голову. По его профилю Айлин видела напряженные скулы и часть побелевшего лица.
- Нужно идти, если не хотим застать ночь по среди леса. Сделаем укрытие и пока совсем не стемнело разведем огонь. В сумерках его не так заметно.
Айлин оглядела лежащий впереди сумрачный лес. Солнце садилось быстро, уже полностью скрываясь в алом горизонте. Спускаясь вниз в след за советником она значительно отставала от мужчины, все так же и дальше не спеша следую сзади. Какой раз данная тема приводила его в такую реакцию, она уже не помнила, но с каждым разом хотела спрашивать об этом только больше. Эта тайна, а именно такой она уже являлась, она чувствовала что сама должна разобраться в этом.
Эрон укладывал костер будто всю свою осознанную жизнь провел только среди лесных массивов. Об этом свидетельствовало и не менее профессиональное укрытие, которое он буквально в считанные пол часа сооружал из бесполезных ломанных веток. От магии оно не защищало, но от посторонних и не очень внимательных глаз очень даже вполне. Вглядываясь в завораживающе усыпляющие искорки огня девушка выдохнула, поудобнее располагаясь на срубе дерева. Вокруг царила темнота и его нужно было тушить, но чувство умиротворения и спокойствия что дарило это тепло...хотелось чтобы оно длилось вечно.
- Ты чувствуешь что нибудь? - вглядываясь сквозь пламя Айлин остановилась на сидящем напротив советнике. Он задумался и сам, грузно опустив плечи, отчего сейчас казался намного ниже своего естественного роста — Хотя бы что то..., примитивное, простое? Взять даже огонь или давно не видимое солнце? Может быть что то иное, как бы это сказали светлые....какое нибудь шевеление внутри?
Эрон поднял слегка опущенную голову не меняя своего задумчивого взгляда.
- Нет, не должен — казалось сейчас она разговаривала сама с собою — я всегда винила себя за эти чувства, считала себя...не правильной и не такой. Всего этого не должно быть в темной. Пыталась избавится, ссылаясь на чье то воздействие, и кто бы мог знать, что это действительно так. Если бы я раньше знала про внутреннюю стену...
- Что бы тогда? - Эрон поднял рядом лежащую палку, пошерудив ею в костре. Он на мгновение вспыхнул, но из-за пододвинутого на огонь камня загорелся не так ярко — твои мучения начались бы намного раньше. Считай, что это не знания спасали тебя от новых трудностей. Уж о чем, а об этом жалеть не стоит.
- Действительно — с досадой посмотрев на угли, Айлин выдохнула. Она хотела выпрямиться и сделать свое лицо спокойным и холодным, но оно неохотно поддавалось, оставляя за собой непроизвольную улыбку — знать бы только в какой момент все это началось. Вспомнить время настоящей себя.
- Огонь действительно действует — советник выдыхая выпрямил изрядно затекшие ноги. Он сказал это тихо, но Айлин замолчала, пустым взглядом окидывая его лицо — не знаю как солнце, но он да. Смотря на него хочется забыть обо всем, растворится в этом состоянии. Я темный, полностью темный. Так же как и все в моем роду. Но ни когда не отделял себя от эмоций, которые я когда либо испытывал по отношению к себе. Это часть меня. Не считая страха, боли и сомнения. Это всегда должно быть чуждо таким существам, как мы. Тот, кто сказал, что темные не должны ничего испытывать и что ощущать это неправильно, либо хотел, чтобы ты так делала, либо пытался сам стать таким.