Одна ее рука скользнула между ними, и пальцы пробежали по головке члена, скользкой от выступившей влаги. Застонав, он откинул голову назад и позволил ей поиграть, чего она не делала с тех самых пор, как начался весь этот кошмар. Этой ночью Руна дала ему так много, и пришло время ответить ей тем же.
Он приблизил рот к ее ушку, легонько куснул мочку.
— Ты пахнешь мною, Руна. Ты знала, что каждый раз, когда я вхожу в тебя, моя сущность проникает в твое тело? В кровь, в волосы, в кожу. — Она задрожала, но от его ли слов или от того, как он хвостом медленно и нежно ласкал ее чувствительные складки, он не знал. — Я хочу попробовать тебя везде.
Пришел его черед задрожать, когда он вспомнил, как предыдущей ночью он пальцем поймал ее возбуждение и поднес ко рту. Оно было изысканным, пряным и нежным, как ирландский крем.
Кровь ударила в голову, застучала в эротическом ритме, заставила его опуститься на колени. Он боготворил ее плоский живот. Шейд пробежал языком от пупка к границе, отмеченной мягкими завитками цвета карамели. Когда она тихо ахнула, он поднял взгляд. Руна наблюдала за ним с широко открытыми глазами, и до него дошло, что впервые его рот так близок к этому прекрасному женственному месту. Даже когда они встречались, он не утруждал себя тем, чтобы любить ее вот так.
Идиот. Сколько времени потеряно!
— Раздвинь ноги пошире, — скомандовал он, и, по-прежнему наблюдая за ним, она подчинилась.
Не сводя с нее взгляда, он проник в нее языком. В тот же миг глаза ее затуманились, губы приоткрылись. Это эротическое зрелище бросило бы его на колени, если б он уже не стоял на них. Отчаянно жаждая большего, он обхватил ее бедра ладонями, раздвигая пальцами нежные женственные складки.
Он захватил ее плоть в рот, вначале полизывая, а потом посасывая длинными, мягкими потягиваниями. Ее руки стискивали его волосы, удерживая на месте, но он и не собирался отстраняться. Не теперь, когда сладчайший нектар на земле и в Шеоле тек ему в горло, освещая его изнутри.
— Шейд, о да…
Она дернула бедрами и вскрикнула в пароксизме страсти, задрожав с такой силой, что ему пришлось крепко держать ее, чтобы довести до высшей точки. Когда ее мышцы мелко задрожали от мощной силы оргазма, он нетвердо поднялся на ноги, опьяненный желанием.
— Хочешь, чтобы снова стал собой? — спросил Шейд, гладя ладонями ее руки, чувствуя силу мускулов под шелковистой кожей.
— Нет, — прошептала она. — Это часть того, кто ты есть.
Ад и все дьяволы! Взрыв эмоций, который исходил от нее, сотрясал все его тело, размягчал кости. Это было опасно, но он ничего не мог с собой поделать. Ему необходимо быть внутри ее.
Руна обхватила его ногами за талию, и он вошел в нее осторожно, мягко, на всю длину, своим размером растягивая ее внутренние мышцы.
— Я делаю тебе больно, — простонал Шейд, — мне надо превратиться обратно.
Она взяла его лицо в ладони и удержала взглядом.
— Останься. Пожалуйста.
Вынужденный исполнить ее просьбу, он начал медленно двигаться. Ее тугой жар восхитительно сжимал его, и ему удалось сделать еще несколько медленных, легких погружений, прежде чем инстинкт взял верх. И тогда он ворвался в нее, как одержимый демон, кем он, собственно, и являлся. Руна выкрикивала его имя снова и снова, и каждый раз, когда оно слетало с ее безупречных губ, ему приходилось прикусывать щеку, чтобы тут же не кончить.
Шейд сдался, когда она подалась вперед и куснула его в плечо. Оргазм пронзил позвоночник, словно удар молнии. Руна закричала в своем освобождении, и ее тугие тиски выжимали из него оргазм за оргазмом, пока он не потерял им счет.
Они обессилено привалились к мокрой каменной стене. Ноги так дрожали, что Шейд едва мог стоять, и внезапно он понял, что это сила Руны не дает ему соскользнуть на землю бесформенной кучей. В какой-то момент он снова превратился в себя самого. Интересно, что он не почувствовал превращения. Слабый как котенок, он оглядел себя, дабы убедиться, что все части тела на месте, но когда поглядел на руки, сердце его остановилось.
Пальцы его мерцали, делаясь из твердых прозрачными, потом наоборот. Грудь его сдавило, когда сердце сбивчиво заколотилось от ужаса.
Черт… о, черт.
Руна изогнулась с такой силой, что его член выскользнул из влажных глубин. И хотя сам он дрожал так, что чуть не поскользнулся на гладком камне, но все равно держал ее, и когда она расслабилась, еще раз взглянул на свои руки и понял.