Он любил ее.
Он не хотел ни любить ее, ни нуждаться в ней, ни желать ее.
Не следовало вообще прикасаться к ней.
Но он вновь хотел обладать ею. Даже теперь его кровь кипела и наполнялась страстью…Кара пошевелилась в его руках, прошептала его имя, а он крепче прижал ее к себе, понимая, что никогда не будет счастлив без нее, но осознавая, что рано или поздно ему всё же придется ее отпустить. И неважно, как сильно он походил на человека, он по-прежнему оставался ЭрАдонцем. Кот и собака могут полюбить друг друга, — промелькнула у него мысль, — но они все равно разные создания, и не смогут быть более чем просто друзьями.
Они пробыли в хижине, пока не закончились продукты. В течении этих трех дней Алекс отгонял от себя все мысли, кроме одной — сделать Кару счастливой. Они прогуливались ночами вдоль озера, купались при лунном свете и засыпали под утро. Он дал себе клятву больше не заниматься с Карой любовью, но каждую ночь она сводила его с ума поцелуями и ласками, соблазняя так, что он просто не мог устоять. Ежедневно он молился о прощении, молился, чтобы девушка не забеременела, молился, чтобы у него хватило силы духа покинуть ее, когда придет время.
Он запоминал каждую черточку ее лица, каждый изгиб ее стройного тела, её звонкий смех, хрипловатый голос в минуты возбуждения, цвет ее глаз, гладкость волос, вкус ее кожи. Алекс твердил ей о своей любви так часто, как только мог, надеясь, что Кара все еще будет в это верить, когда ему придется уйти.
Кара осмотрела их маленькое убежище. Она ненавидела даже саму мысль о том, что придется покинуть это место. И пусть хижина была небольшой, тесной, и снабженной лишь самым необходимым, она оказалась идеальным местом для медового месяца.
Кара взглянула на Алекса. Он стоял у двери с обернутым вокруг бедер полотенцем.
— Тебе вовсе незачем одеваться только ради меня, — произнесла Кара с ухмылкой.
— Очень смешно. Пойдем.
Все еще усмехаясь, девушка последовала за ним на улицу, подождала, пока Алекс поколдует под панелью автомобиля, чтобы завести двигатель.
— Хочешь повести? — поинтересовалась Кара.
— Нет, садись давай. — Он расположился на пассажирском сидении и скрестил руки на груди.
Усевшись за руль, девушка включила фары.
— Куда едем?
— Доедешь до трассы, сверни налево.
— Ты знаешь, где мы?
— Более или менее. — Прошлой ночью он определил их место нахождения по звездам. Если его расчеты были верны, они находились в семидесяти милях от Мултонской Бухты.
Кара поглядывала на него всю дорогу. Его раны зажили, не оставив даже шрамов. Она видела это собственными глазами, но все еще с трудом верила, что Алекс был ранен дважды и полностью выздоровел за три дня. Впервые она понимала Баррета, хотя и осуждала. Но все не могла не думать о возможностях, которые Алекс мог бы дать людям, о жизнях, которые он мог бы спасти.
Он вновь прочитал ее мысли. Она поняла это, когда Алекс заговорил.
— Как бы я решал, чьи жизни спасать, Кара? — тихо спросил он. — Я могу всего лишь предоставить свою кровь. Мне продавать ее богатым? Отдавать бедным? Как мне решить, чья жизнь ценнее? Матери троих детей? Отца четверых? Ребенка? Бабушки? Людей миллионы, Кара, а я один. И я не всемогущий. Я не хочу сосредотачивать в своих руках власть над чужой жизнью и смертью. Не хочу принимать подобных решений.
Он не упомянул о своей жизни, о своих потребностях, но Кара понимала, что у него никогда не будет личной жизни, если люди узнают об исцеляющих возможностях его крови. Каждый захочет заполучить часть его: общество, пресса, ученые, доктора, священники и даже телешоу. У него никогда не будет возможности вернуться назад в Мултонскую Бухту, никогда не будет ни времени, ни уединения, чтобы написать книгу. Кто-то мог бы подумать, что с его стороны эгоистично отказывать в помощи, и если бы он был обычным человеком, она бы тоже так считала. Но он был пришельцем, и Кара прекрасно знала, что его будут преследовать всю оставшуюся жизнь, если станет известно, кем и чем он является. И это длилось бы очень и очень долго. Да не только это — его свобода была бы навеки утрачена. Он бы провел остаток своей жизни в клетке, подвергаясь исследованиям, анализам, отвечая на бесконечные вопросы.
Как бы ни эгоистично это было с ее стороны, Кара понимала, что если общественность узнает о его сущности, они никогда не смогут быть вместе. А больше всего на свете она хотела совместного с Алексом будущего.
Правильно или нет, эгоистично или нет, она планировала этого добиться.
Когда они добрались до Мултонской Бухты, и бензин, и надежда практически иссякли. Часы на панели показывали половину десятого.