— Нет, не отрежешь. Ты захочешь, чтобы мой язык оставался на месте. Поверь. Но мне интересно. Сколько парней?
— Не твое дело.
— Слишком много, чтобы сосчитать. Принято. Что тебе нравится в постели?
— Ты никогда не узнаешь.
— Пожалуйста. Я могу догадаться. Каждый раз, когда парень входит в тебя, ты стонешь, но не от удовольствия. Ты симулируешь, потому что несчастна. У него тут же всё опускается и он убегает, неся какую-то чушь о том, что ему надо быть где-то еще. Ты остаешься неудовлетворенной, а он никогда больше не заговорит с тобой.
Камео пришла бы в ярость… если бы он не оказался прав. По большей части.
Она пыталась строить отношения, но только однажды по любви. С глухим мужчиной, которого в последствие убили враги. Дважды по взаимному уважению и восхищению. С одержимыми бессмертными воинами, такими же как она.
Бесчисленное количество раз — из отчаяния. Со всеми кто проявлял малейший интерес и, казался способным не обращать внимания на ее недостатки.
— Я получала удовлетворение в постели, — заметила Камео, — как и мой мужчина.
— Мужчина, в единственном числе. Любопытно.
Почему он так сильно опережает меня?
— У меня были и другие.
— Да, но ты не упоминала о том, что они удовлетворяли тебя.
И не станет, не солгав.
— Заткнись, — огрызнулась Камео.
— Я задел за живое, солнышко?
Самое больное место, какое у нее было.
Она скучала по Александру — человеческому мужчине, каждый день своей жизни. Несмотря на то, что он сделал с ней в конце их отношений.
Его выгнали из дома в восемь лет, когда он заболел и потерял слух. Однако, он выжил в трущобах Древней Греции и стал уважаемым кузнецом, вырос красивым, сильным и честным человеком.
Для Камео, он был единственным мгновением счастья.
Не могу думать о нем. Это только сделает демона сильнее, накормит его потребность в несчастье.
— Просто… заткнись, — сказала она. Но Камео знала, что Лазарь не послушает. Он никогда не слушал. Будет настаивать и подстрекать до тех пор, пока не разозлит ее, а потом сядет и будет смеяться, пока она попытается сдержать свои эмоции. Лазарь любил смеяться. И Камео так сильно хотела присоединиться к нему. Это выглядело забавно. Но Камео не желала становиться его развлечением. — Что с тобой и твоей женой, а? Ты удовлетворял ее?
Лазарь резко вдохнул.
— Не называй ее так.
Наконец-то. Она тоже задела за живое.
— Почему нет? Джульетта ведь твоя жена, верно?
— Она враг. Ты поймешь разницу, когда я найду ее.
Джульетта — Гарпия, а Гарпии обзаводились парой на всю жизнь. Девушка взглянула на Лазаря и решила, что он будет ее. Ее супругом; она пошла на многое, чтобы удержать его рядом, каким-то образом поработила могущественного воина.
Чтобы сбежать, Лазарь позволил другу Камео — Страйдеру, хранителю Поражения, обезглавить его, и Жезл Разделения втянул в себя его тело и дух… и там две части как-то смогли воссоединиться и исцелиться.
Она этого не понимала, но так и было.
Почему я наткнулась на него, а не на Виолу?
Глупый Жезл.
— Знаешь, друзья найдут меня. — Торин видел, как она исчезла. Он ищет ее, Камео была в этом уверена, и он никогда не сдастся. Он любил ее.
Как друга. Возможно… как девушку.
Торин был одним из двух бессмертных, с которыми встречалась Камео. Обойти проблему с прикосновениями было трудно, но они это сделали и удовлетворяли себя на глазах у друг друга. Это было весело, возбуждающе… вначале.
Но они оба удерживали частичку себя, что предотвращало их от перехода на другой, более глубокий уровень. В то время, Камео не знала почему. Теперь же, оглядываясь назад, она ясно видела, что виновником стал страх.
Торин ждал, что она устанет от их договоренности, пожелает чего-то лучшего и уйдет от него.
Она ожидала, что у него появится отвращение к ее голосу, он возжелает кого-то лучшего и уйдет от нее.
— На данный момент нашего путешествия, я твой единственный друг, — заметил Лазарь, с капелькой злости в голосе. — Ты не выживешь без меня.
— Вообще-то, без тебя я наверное впервые в жизни познаю настоящее счастье.
Он прижал руки в сердцу.
— Ой. Ты будто пырнула меня одним из тех кинжалов, за которые постоянно хватаешься.
Хотела бы я.
— Но просто для ясности, — добавил Лазарь, — ты говоришь, что никогда не знала настоящего счастья, даже когда твой мужчина дарил тебе потрясающее удовольствие?
От него что нельзя ничего скрыть?
— Почему ты так заинтересовался моей сексуальной жизнью?
— Не надейся, солнышко. Я еще не пришел к окончательному решению, но подумываю попробовать с тобой.