Учитывая сделку, которую они заключили, Кили готова была рисковать. Но не Торин. Больше нет.
Где-то уже такое слышал.
Ага, но в этот раз именно это я и имею в виду.
Знаком показав следовать за ним, Торин повел Кили через лес. Продолжая выглядывать мстительных гигантов. Пыль от разрушенной хижины шлейфом тянулась за ними. Молчаливая Кили оставалась позади него, и молчание раздражало Торина.
— Ты ненавидишь меня? — спросил он.
— Ненавижу тебя? Зачем мне тебя ненавидеть?
— Ты что правда должна спрашивать?
— Само собой. Поэтому и спросила.
— Демон, — сказал он на выдохе. — Рвота.
— Эм, возможно ты забыл, что это я дотронулась до тебя.
Нет. Он не забыл… и никогда не забудет. Ее прикосновение доказало сколь низменной стала его потребность в ней, насколько поглощающей…, когда он наконец-то почувствовал ее в своих руках, ничто, кроме наслаждения, не имело значения.
— Давай не будем говорить об этом. — Он искал безопасное место, чтобы разбить лагерь, и когда подумал, что услышал звук шагов, Торин вернулся и начал искать следы, которые так и не нашел.
Должно быть от желания он совсем рехнулся.
Черт, горячий и липкий воздух должно быть запек его внутренности. Погода сменилась с осени на зиму, и просто превратилась в ад, но Торин не думал, что это связано с Кили. Ее настроение не соответствовало температуре в миллион градусов.
— Я собираюсь снять футболку. Не подходи ближе чем на десять футов, пока не надену ее обратно. — Торин стянул футболку через голову, затем повесил на шею, чтобы впитывала пот, стекающий по вискам. — Я серьезно.
Кили окинула взглядом обнаженный торс Торина, и черт возьми, ощущалось это подобно ласке.
— Ты невыносим, — пробормотала она. Может быть ее настроение и совпало. — Я тоже перегрелась, знаешь ли. Думаю, мои внутренние органы стали похожи на тушеное мясо. — Она оторвала рукава от своей рубашки и бросила ими в него.
Состояние ее рукавов заставило Торина задуматься о том, как она изучала свои руки и ноги, когда впервые очнулась. То, что она увидела… или не увидела… успокоило ее. Когда он спросил, зачем она это сделала, Кили ответила:
— Будто я действительно собираюсь подбросить тебе какие-нибудь идеи.
— Что, черт возьми, это должно означать?
— Глупые двойные стандарты, — заметила Кили. — Если бы я сняла свой топ, чтобы охладиться, то стала бы вертихвосткой, которая напрашивается на комплименты.
— Охлади свой пыл, принцесса. Я никогда не заставлял тебя просить. — Но разве не именно это он сделал?
— Ты говоришь, что подарил бы их просто так? — спросила она.
— Я ничего не говорил. — Если все так продолжится, они закончат там же где и начали. В беде. — Но зачем рисковать укусами насекомых? Давай найдем тебе пальто. Возможно с мехом.
— Как будто какие-то насекомые осмелятся приблизиться ко мне.
— И все же. Осторожность не повредит. — Торин порылся в рюкзаке. — Знаю, где-то тут у нас была запасная одежда.
— Попытаешь заставить меня это надеть, и я свяжу тебя, вспорю и позволю животным использовать твои органы как закуску!
— Все должны есть. — Торин вытащил пустые руки из рюкзака. — К сожалению, у нас закончилась чистая одежда.
— Почему бы тебе не снять с себя кожу? Тогда ты станешь моим пальто.
— Умно. Ты не замерзнешь во время следующего снегопада.
Кили топнула ногой.
— Меня сводит с ума, неспособность тебя разозлить.
— Я накричу на тебя, если от этого тебе станет лучше. — Черт, может и мне от этого полегчает.
Кили оживилась и заговорила:
— Это бы очень помогло, спасибо.
Торин задумался на мгновение, затем закричал:
— Как смеешь ты ходить с голыми руками на публике! Ты чертовски права — это делает тебя вертихвосткой. Такое поведение наводит мужчину на определенные мысли. Заставляет думать, что ты способна таскать тяжелые коробки… в чем как раз заключается его работа! Это унизительно.
Кили рассмеялась от чего покачнулась ее грудь. Грудь, которую он держал в руках. Ее соски затвердели, вероятно болезненно ныли, нуждаясь, чтобы их ущипнули и пососали.
Отвернись! Сейчас же!
Он не стал. Не смог.
Смех Кили затих, их окутала тишина.
— Торин, — прошептала она.
— Нет, — ответил он, и, когда Кили облизнула губы, Торин заставил себя повторить. — Нет.
Хрустнула ветка, уведомляя об окончании их уединения.
Спасибо Господи. Торин сжал в ладони один из клинков, которые смог выкопать из-под развалин хижины.