Она медленно повернулась и заставила себя пойти к двери.
— Хелен!
Она остановилась, но не оглянулась, и услышала, как он вздохнул.
— Спасибо, — резко сказал он. — За суп. За то, что приехала.
В голосе было столько отчаяния, столько горечи поражения, что она не смогла сдержать слез.
— Я серьезно, Хелен. — Джос подошел к ней сзади, и она почувствовала, как шевелятся от его дыхания волосы на шее.
Хелен быстро опустила голову, чтобы закрыть волосами лицо. Не хотелось, чтобы он видел, как она плачет.
— Я знаю, чего тебе стоило приехать. За эти последние недели я ничего не сумел…
— По правде, я приехала вовсе не из-за супа. — Слова эхом отозвались в ее голове и она замерла, не уверенная, действительно ли она их произнесла.
— Тогда почему? — По голосу чувствовалось, что он знал ответ.
— Я приехала потому, что… — Хелен вздохнула и незаметно смахнула слезы со щек.
— Потому, что?..
— Я… я о тебе беспокоилась. — Она сделала пару шагов вперед, потом повернулась к нему лицом. Он был слишком близко. Внезапно Хелен поняла, что не знает, куда девать руки. Ей хотелось протянуть их к нему, но она лишь сжала их перед собой.
Джос стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку.
Как завороженная, Хелен опустила глаза на его забинтованную руку, перевела их на обнаженную грудь, потом скользнула взглядом ниже. Она судорожно сглотнула, сообразив, что пояс джинсов расстегнут, и они слегка спущены вниз по бедрам. Ничего в жизни ей так не хотелось, как наклониться и поцеловать упругую кожу его живота. Сердце снова начало колотиться в уже привычном бешеном ритме.
Она подняла на него глаза.
— Знаешь, я поверить не могла, что ты смог уехать и бросить меня, — услышала она свои слова. Она не собиралась их говорить, ее сдерживала память о пережитой боли.
Джос побледнел, костяшки пальцев, сжимавших дверной косяк, побелели.
— Я сам дико страдал, — тихо проговорил он. — Мне ведь тогда казалось, что я поступаю правильно. Благородно. Даю тебе время повзрослеть. Самому получить образование, чтобы иметь возможность лучше тебя обеспечить… — Она видела, как ходят у него желваки под скулами. — Я хотел…
Он покачал головой, и прядь волос упала ему на лоб.
— Задним числом мне трудно поверить в собственную самонадеянность. Я так был уверен в твоих чувствах ко мне, что мне и в голову не приходило, будто ты можешь найти кого-то еще. Считал, что через пару лет вернусь, и мы поженимся. Я даже и подумать не мог, что ты беременна. И меньше всего я хотел причинить тебе боль, Хелен.
— Я не могу, все еще не могу понять, почему ты не поделился со мной планами уехать с Эшли Уорреном, — сказала Хелен. — Когда ты внезапно объявил мне об этом, я была в шоке.
— Сначала я решительно собирался взять тебя с собой, но отец и Эшли убедили меня, что это несправедливо по отношению к тебе. Я мог это понять. Я вовсе не ищу себе оправданий. Мне казалось, я не имел права просить тебя отказаться от своей жизни и своих планов и жить только моими.
— Я бы сделала это, Джос. Ведь я любила…
— Знаю, что сделала бы. Но я полагал, у меня нет права этого требовать. — Он вздохнул. — Как я сейчас об этом жалею!
Оба долго молчали.
— Сможешь ты когда-нибудь простить меня? — наконец спросил он.
— Одиннадцать лет назад я поклялась, что никогда не прощу, — тихо ответила Хелен. — Но сегодня, когда Джейми сказал, что ты ранен, я… — Она поглубже вздохнула, чтобы успокоиться. — Я поняла, как легко снова не успеть сказать, как я к тебе отношусь. Вот и…
Она дернула край футболки.
— Ты был прав, Джос. Я позволила своему гневу по поводу твоего отъезда и чувству вины за то, что не смогла относиться к Иану так, как он заслуживал, бродить во мне все эти годы. Когда ты так неожиданно появился, я не смогла справиться с тем, что стоило мне тебя увидеть, как я снова по уши влюбилась.
Хелен сделала осторожный шаг к нему.
— Я тебя люблю, Джос, — просто сказала она. — И всегда любила. С того самого момента, как впервые увидела в двенадцать лет.
— Хелен!.. — Джос медленно протянул к ней руки и нежно прижал к себе. Когда Хелен прильнула к нему, она услышала, как он вздохнул. — Я тоже любил тебя. Больше жизни. — Он взглянул на нее. — И ничего не изменилось. Я все так же тебя люблю.
Джос запустил пальцы в ее шелковистые волосы и приподнял ее голову так, чтобы было удобнее осыпать лицо поцелуями. Он целовал ее брови, глаза, нос и наконец губы. С глухим стоном он еще крепче прижал ее к себе. Когда же отпустил, оба с трудом переводили дыхание.