— Ворота, о почтенный! — прокричал Мардук, указывая на ведущие в башню золотые двери. — Их нужно открыть!
— Если на то воля Лоргара, — прогремел дредноут, поворачиваясь к воротам. Наклонившись и придя в движение, боевая машина зашагала вперед, кроша каждым шагом камни мостовой и не обращая внимания на попадавшие в огромный бронированный корпус заряды автопушек и лазеров. Мардук и его воины перешли на размашистый бег, используя дредноут в качестве подвижного укрытия.
В золотые двери по ширине прошел бы сверхтяжелый танк, а в высоту они составляли более тридцати метров. На их поверхности был расположен барельеф, изображавший двуглавого орла. Мардук ощутил, как в нем поднимается ярость при взгляде на ненавистную эмблему, символ Империума и проклятого Ложного Императора, Великого Предателя.
Разжигатель Войны ударил в ворота, словно таран, пригнув плечо и впечатав в золотую поверхность весь свой вес. Та прогнулась, но устояла перед ударом. Издав механический рев, дредноут вогнал свой безумно скрежещущий штурмовой бур в тонкий разлом между дверьми. Раздался ужасающий визг металла, и вокруг дредноута разлетелись блестящие куски золотого покрытия и расположенных под ним многочисленных слоев керамита и адамантия. Встроенные в бур лазерные резаки и мелтаганы пробили дверь. Из узких щелей, расположенных по бокам привратной ниши, в Разжигателя Войны безрезультатно били лазерные лучи. Мардук закинул в одну из таких щелей высоко над головой гранату и удовлетворенно ухмыльнулся, услышав изнутри панические вопли, за которыми последовал приглушенный звук взрыва.
Затем в воротах образовалась брешь размером с Разжигателя Войны, и Мардук со своими братьями последовал за дредноутом внутрь, ревя от ярости.
Их ждали солдаты в серых панцирях, поверх которых были накинуты синие табарды. Они построились плотно сомкнутыми рядами, опустили лазганы, и открыли огонь, сваливший нескольких Несущих Слово. Упал еще один, его нагрудник расплавился от жгучего плазменного заряда.
— За Лоргара! — заорал Мардук и возглавил атаку.
Враги начали отступать. Они были хорошо дисциплинированы, но не готовы к незамутненной свирепости Несущих Слово, бежавших прямо навстречу обстрелу с ревущими болтерами и огнеметами.
Мардук выпустил три болта, каждый из которых оказался смертоносным, прежде, чем добрался до вражеских рядов, и кровь потекла по-настоящему. Ни один из солдат не доставал ему даже до плеча, и он отшвырнул двоих из них в сторону ударом крозиуса, превратив мощью первого удара их кости в порошок. Он впечатал болт-пистолет в лицо другого солдата. Лицо человека исчезло, кости провалились внутрь. Затем он отшиб вбок направленный на него лазган и ударил ногой точно в грудь еще одного человека, сломав тому ребра и превратив внутренние органы в месиво.
Удивительно, что они вообще чего-то достигли, думал Мардук, вырезая несчастных солдат. Он и его братья столь сильно превосходили этих жалких, никудышных и ненужных существ. Единственной целью их бездарной жизни могло стать лишь рабство и жертвоприношения.
Несущие Слово безжалостно прорвались сквозь охрану башни. Мардук краткими указаниями велел им рассыпаться по вражескому строению. Вся башня была построена вокруг громадного защитного лазера, возвышавшегося в ее центре. Воздух был наэлектризован — конденсаторы энергии, расположенные под сооружением, заряжались для очередного выстрела.
— Я хочу, чтобы это место стало тихим и безвредным, — взревел он, топая в направлении спиральной лестницы. — С каждым мгновением его работы гибнут все новые благородные сыны Лоргара!
В пяти километрах к северо-востоку Кол Бадар, повернув силовые когти, переломил гвардейцу хребет и отшвырнул изломанное тело прочь, словно пушинку. Он двинулся вперед, под ногами захрустело стекло. Не обращая внимания на вырезанных вражеских солдат и разбросанных по полу и осевших на аппаратуру адептов, он выглянул из окна зала управления.
Он располагался на вершине еще одной из защитных лазерных башен, и оттуда открывался вид на раздираемый войной город. За десять минут тот превратился в ад, но Кол Бадар не испытал обычного удовлетворения. После тысячелетий постоянных сражений, после устройства гибели тысячи миров он не ощущал ничего. Небо все еще разрывали ракеты и трассеры. Он поморщился, поскольку защитные лазеры все еще продолжали посылать вверх свои жгучие заряды.