Лаптев посмотрел в прихожую, показал Блинову на трубку домофона.
– Нет ничего проще домофона, правда? – спросил он. – Домофон не подключен к интернету, но я не уверен, что он не подслушивает разговоры в квартире. Да что там домофон! Слетели настройки у компьютера, я позвонил в сервисную компанию и пообщался с роботом, который подсказал, как перезапустить компьютер. Телефонный робот-консультант – это не забавный металлический человечек с квадратной головой и лампочкой вместо носа. Робот-ответчик – это набор цифр, раскиданных по интернету. Его нет в материальном мире, ему нельзя оторвать голову, так как головы у него нет. Если бы этот робот обманул меня, то к кому бы я обратился с претензиями? К хозяину робота? Теперь представь, что этот робот не принадлежит какой-то определенной компании, а работает неизвестно на кого. Он виртуален, он везде и нигде одновременно. Если бы его создали мои враги, то мне пришлось бы несладко. Но я – пенсионер. Сейчас, в данную минуту, у меня нет врагов, которые бы планировали отправить меня к праотцам. Если я выйду на улицу и увижу подозрительного субъекта, то не стану выяснять, кто он такой, и пойду по своим делам. Лиля Карташова так сделать не сможет. У нее есть враги. Решительные. Умные. От ожидания расправы у Карташовой начнет развиваться паранойя. Каждый треск в телефонной трубке она будет принимать за прослушивание ее переговоров, в каждом встречном будет видеть наемного убийцу. Вся катастрофичность ее положения в том, что она не сможет ни спрятаться от Черданцева, ни заявить на него в полицию. В эпоху интернета она даже за границей не может быть спокойна за свою жизнь: выследят, определят положение и пошлют для последнего разговора убийцу, нанятого по интернету. В полиции, хоть в нашей, хоть в заграничной, от нее отмахнутся и порекомендуют обратиться к психиатру или неврологу. Что бы ты стал на ее месте делать, когда где-то на свете есть группа людей, жаждущих побывать на твоих похоронах? Учти: их, твоих врагов, довольно много – всех не перебьешь. Ну, прими решение за Лилию Львовну!
– Даже не знаю… – растерянно ответил Блинов.
– Сейчас она собралась куда-то уехать, скрыться от Черданцева, но этот номер у нее не пройдет. Телефоны Карташовой наверняка заражены вирусами, в электронной почте дремлет червь, готовый в любой момент связаться с Русобородым и сообщить местоположение Карташовой. Как только это произойдет, так Черданцев тут же пошлет Лиле весточку: «Мы в курсе, где ты прячешься!» Для Карташовой единственный способ затеряться во внешнем мире – порвать связь со всеми бывшими знакомыми, не пользоваться сотовой связью и интернетом и не расплачиваться банковскими карточками. Но это не получится! Современный человек не может быть неандертальцем в цивилизованном обществе, а если решится на это, то быстро сойдет с ума от стресса и ничегонеделания. Вычеркнуть себя из социума – значит вычеркнуть из жизни. У Лилии останется один вариант – договориться. Она пригласит Черданцева на встречу и скажет примерно так: «Петя, мы с тобой знаем друг друга много лет. Между нами было и плохое, и хорошее, но меня на трассе в 1992 году не было, и я за поступки моего отца не отвечаю. Но я его дочь и готова материально компенсировать понесенные тобой неудобства. За год, проведенный в колонии, я готова хорошо заплатить. Сколько скажешь, столько я переведу на твои счета. Могу обналичить деньги и передать их из рук в руки. Сколько я тебе должна за год жизни за колючей проволокой?» Черданцев отберет у нее половину состояния, не меньше, но Лиля будет счастлива, что все так благополучно закончилось. Вот так, друг мой, играют в долгие партии!