Тикали секунды. Фигура все более уплотнялась и становилась непрозрачной. Ее облик поразил Гарта. Она была ниже человека, не больше пяти футов в высоту, с лобастой человеческой головой и… фасеточными, точно у насекомых, глазами. Вместо кожи тускло блестела чешуя, на жилистом, мускулистом теле была металлическая рубашка. С плеч свисала фиолетовая накидка, украшенная странными треугольными знаками. Очевидно, полностью материализовавшись, маленькое существо шагнуло вперед.
Джон Харкер откашлялся, его мощные пальцы дрожали.
— Я… это… — прохрипел он, не в силах найти подходящие случаю слова.
— Вы удивлены? — Голос темного существа оказался невыразительным, совершенно механическим. — Очевидно, вы не такие разумные существа, как мы считали. — Его блестящие глаза обежали лабораторию, оборудование, аппарат. — Наука в зачаточном состоянии. Ну что ж, тем лучше.
— Кто… Кто вы? — Гарт едва смог узнать собственный голос.
— Я — Хуно, член Танторов… благородных — наверное, вы назвали бы их дворянами — Меркурия, — размеренно ответил странный маленький человек. — Хвала богам, один из наших снарядов наконец-то долетел сюда. Возможно, еще несколько сотен лет — и наша планета была бы обречена.
— Меркурий! — покачала головой Марсия. — Но вы говорите по-английски!
— Чему вы удивляетесь? Уже много лет наше радиооборудование принимает ваши передачи. Из них мы узнали о планете Земля и попробовали связаться с вами. Но ваши примитивные радиостанции не сумели принять наши сообщения, поэтому нам пришлось попробовать запустить к вам снаряды.
— Но… Но… — едва вымолвил Харкер. — Но как вы сумели прилететь к нам?
— Вы что, сами не разобрались в машине, которую построили? — На темном лице Хуно появилась высокомерная улыбка. — Но вы хотя бы понимаете, что вся материя состоит, в основном, из энергии? Даже ваша цивилизация обнаружила это… и научилась передавать изображения, звуки. А мы, на Меркурии, уже много столетий знаем тайну преобразования материи в энергию — в электромагнитные колебания, — и научились снова собирать ее в первозданном облике в другом месте. Но для того, чтобы перенестись с нашей планеты на Землю, нам было нужно иметь у вас приемную станцию. Когда нам стало известно, что мы должны исчезнуть, мы создали превосходные снаряды, которые могли пересечь космическое пространство и передать чертежи приемника на другую планету. Были созданы пластинки с очень простыми рисунками и чертежами, потому что, хотя мы научились вашему языку с помощью радио, но не могли изучить письменные символы, потому что ваши телесигналы были чрезвычайно слабы и не достигали нашей планеты. А если бы мы сами решились полететь в снаряде, то начальное ускорение убило бы нас, равно как готовая машина не выдержала бы полета. Но мы полагали, что, если достаточно развитая раса найдет наши инструкции и выполнит их, построив приемную станцию, то мы могли бы в форме чистой энергии пересечь космос и достигнуть вашей Земли точно так же, как солнечные или космические лучи. — Хуно сделал паузу, теребя висевший у него на шее диск. — Много лет мы пытались послать наши снаряды на Венеру, но если там и существует жизнь, то разум, очевидно, еще в самом зачаточном состоянии, и не может построить нашу машину. А на Марсе мало воды…
— Воды? — переспросил Гарт. — Вы имеете в виду… Я не понимаю…
— Естественно. Но скоро поймете. — Хуно повернулся к машине и его покрытые чешуей пальцы быстро внесли какие-то изменения в сложный механизм.
Гарт наблюдал за ним, все еще ошеломленный быстро разворачивающимися событиями. Мысль о связи и голосах, летящих в космической пустоте, чтобы связать две планеты, была в области вероятного. Но это… Из ничего появился житель Меркурия. Сама внешность его ошеломляла.
— Джон! — воскликнул Гарт. — Это превосходит все, о чем мы мечтали! Когда мы расскажем миру, чего достигли!.. Беги наверх, Марсия, свяжись с ближайшей радиостанцией! Ученые захотят…
Меркурианин Хуно повернулся, глаза его блестели, как полированный антрацит.
— Вы никому не расскажете об этом, — холодно заявил он. — Мы еще не готовы к тому, чтобы земляне узнали о нашем появлении. Но скоро они узнают.
Странная угроза, послышавшаяся в механическом голосе, заставила Гарта нахмуриться. Что имел в виду меркурианин? И почему вместо — того, чтобы радоваться, что преодолена пропасть между мирами, он, кажется, полон решимости сохранить это в тайне? Гарт поглядел на своих компаньонов. Харкер стоял неподвижно, словно впал в транс, на его пухлом лице было написано изумление. Марсия прижалась спиной к стене, раскинув руки. В глубине ее голубых глаз светился немой страх.