Выбрать главу

Непривычный слух этот коварный голос мог бы обмануть, он казался таким убедительным. Но Эйдан видел серую кожу, сморщенную на черепе, засохшую кровь на длинных желтых когтях, обнаженные десны и увеличенные клыки. Лучше всего он понимал то, насколько уязвим мальчик на дороге в машине. Он был лучшим инструментом для мести вампира.

— Ты стремишься выиграть время перед смертью. Почему? Каков твой план, что ты претворяешься моим другом? — После слов Эйдана гадюки рванули в его сторону, шипя и скользя извивающимися телами.

Когда змеи приблизились к его ногам, они стали превращаться в ползущих к нему сексуальных женщин, шипящих длинными раздвоенными языками. Используя туман в качестве прикрытия, Эйдан снова появился позади вампира. Так как Диего перемещался туда-сюда, Эйдану приходилось отбивать и блокировать удары, чтобы это быстрее закончилось. Но в последний момент вампир отпрыгнул далеко в сторону, и его существа, наполовину женщины наполовину змеи, плюнули ядом в Эйдана, ползя к нему на животах, руках и коленях.

«Не обращай внимания на его иллюзию. Не спускай глаз с вампира. Он дожидается твоей оплошности».

Голос Александрии в его голове был мягок и сладок, рассеивая все паутины, которые плел иллюзионист, запутывая его.

«Он очень силен, cara», — признался он.

«Но не достаточно», — с полной верой ответила она.

Женщины на земле низко завыли, причитая и печально скуля. Все это отдавалось в ветре. Эйдан пренебрег вампиром с ленивой самоуверенной улыбкой.

— Ты пробуешь привлечь Грегори к нашему маленькому сражению? Ты гораздо глупее, чем я думал. Даже я, кому не стоит ничего опасаться, и то не стану беспокоить уединение Грегори. С таким приветствием он точно присоединится к нам. — Его золотые глаза хлестнули вампира, нашли тупой мертвый пристальный взгляд и остановились на нем, держа изображение другого человека в расплавленных глубинах.

— Я много лет тесно сотрудничал с Грегори. Ты знал об этом, Диего? Все что он делает, делает хладнокровно и эффективно. Нет никого подобного ему. Возможно, в свой последний момент жизни, ты хочешь противопоставить свои скудные навыки его величию.

Вампир снова задвигал головой, череп стал ритмично раскачиваться вперед и назад. Он шипел команды, и непристойные существа, изобретенные им, стонали и отползали. Запев, он махнул рукой, и вопящие женщины снова трансформировались в змей. Обычных невинных садовых змей.

Вампир начал двигаться в медленном осторожном злом танце. Он окружал Эйдана, твердые панцири тараканов хрустели под его ногами. Его голова продолжала двигаться вперед-назад, блеснули клыки с капающей слюной. Эйдан стоически выносил столкновение с вампиром, отказываясь смотреть на то, как в танце он давит тараканов и садовых змей, приближающихся с левой стороны.

«Змея не невинна, Эйдан, — спокойно предупредила Александрия. — Это еще одна из его иллюзий. Это — не садовая змея. Я чувствую триумф вампира».

Эйдан проявил твердое спокойствие, его золотые глаза ни разу не скользнули взглядом вниз, оторвавшись от фигуры двигающегося вампира. Он сделал совсем немного, прекрасно осознавая опасность змей, которые ползли в его направлении, огибая все препятствия. Действия вампира были гипнотическими. Странные шаги и направления движений были устремлены на то, чтобы притупить смыл и захватить ум.

Когда змея всего в нескольких дюймах от Охотника свернулась в кольцо, вампир остановился и стал пристально смотреть в глаза Эйдана, стремясь загипнотизировать его. Затем с невероятной скоростью вампир, нападая, подался вперед. Змея тоже бросилась вперед, стремясь похоронить клыки в ноге Эйдана. Но Охотника больше не было там, где он стоял. Он прыгнул быстрее, чтобы быть наравне с вампиром. Его руки поймали голову в форме пули и повернули. Раздался треск, и вампир завыл. Острые как бритвы ногти прошлись по груди Эйдана.

Когти разорвали кожу, оставляя четыре глубокие борозды. Эйдан переместился далеко от иллюзиониста и снова появился рядом с сиденьем автомобиля. Он рискнул быстро взглянуть на ребенка. Вокруг мальчика лежали обуглившиеся змеи. Он хотел отбросить этих злых созданий от Джошуа так далеко, как только возможно.