Я зашла в свою комнату и аккуратненько прикрыла за собой дверь.
- Да, вот девушку себе нашел и женился, - произнесла я все еще немного сонным голосом, усмехаясь, и плюхнулась в кресло-пуф, обняв маленькую подушечку шоколадного цвета, - Меня, кстати, Аней зовут. Приятно познакомится, Лиза.
- Ой! - раздалось звонкое растерянное восклицание из динамика, а в следующую секунду тон стал жестким, даже немного похожим на голос Артёма в плохое настроение, - Какого цвета у тебя волосы?
- Вроде каштановые, - неуверенно ответила я, смотря на просвет через прядку на фонарь за окном.
- Рост?
Я встала и с определенной целью пару раз подпрыгнула, вытянув руки наверх.
- До потолка не дотягиваю, а последний раз давно замерялась. Ну, где-то чуть поменьше, чем 170 сантиметров.
- Глаза?
- Зеленые.
- Форма?
- Откуда я знаю? - тут я серьезно растерялась и хихикнула, - Зрачок вроде круглый.
- Вес?
- Наверное, килограмм пятьдесят. Я со школы не взвешивалась, а в институте избегаю медосмотры.
- Возраст?
- Девятнадцать лет несколько дней назад исполнилось, на первом курсе вот мучаюсь.
- Размер груди?
Я икнула. Вот этот вопрос уж точно казался неожиданным и, стоит признать, очень даже странным.
- До второго с натяжкой выпячу, - в трубке повисла на пару секунд тишина, - Опрос окончен? Если что, я сестра лучшего друга этого... "чугунного балбеса с опилковыми наполнителями".
Не удержалась.
- Окей, одобряю, - вдруг расхохоталась девушка, и в трубке раздался какой-то странный стук, - Если еще раз посмеешь притронуться к моим чипсам, то в тебя полетит не сковородка, а нож!!!
- Сразу видно: Комарова, - сорвался у меня смешок, и я снова бухнулась на пуфик, - Взрывной темперамент так и прет.
- А ты мне нравишься, сестренка! - вдруг одобрительно и почти серьезно произнесла Лиза, перестав орать на похитителя жаренных кругляшиков картошки, - Предложение он тебе хоть романтично сделал?
- Я проиграла ему желание в карты в день рождение нашего друга, празднуемое в походе, и мы расписались по скайпу через знакомых в загсе.
Девушка в который раз на несколько секунд примолкла, что для нее, видимо, было высшей степенью шока.
- Моя школа! - гордо произнесла она, заразительно расхохотавшись. По-моему, в ней энергии даже больше, чем в Светочке, хотя мне кажется это в принципе невозможным, - Валя! Валерка, задушу! - очередной грохот заглушил слова девушки, - Ой, Аньк, я побегу, мне тут надо пару козлов убить. Еще поболтаем как-нибудь. И привет Артюшечке!
Трубка замолкла и, помолчав (наверное, пыталась вникнуть в смысл только что произошедшего разговора), нехотя выдала серию частых гудков. Вернувшись в гостиную/зал/комнату Артёма, я откинула с его лба взмокшие от холодного пота черные прядки и с удовлетворением убедилась, что температура спала.
- Солнце, только не говори, что это был мой телефон, - смотря на меня из-под ресниц, взмолился Князь.
- Не буду, - почти сочувственно улыбнулась я и, увидев приподнявшуюся бровь, добавила, - Твоя сестра опросила меня и только после того, как узнала размер моей груди, одобрила меня в качестве твоей жены.
Смущаться перед "пациентом" было как-то лень, и я просто легла рядом, натянув одеяло до самого носа.
- Ань?.. - протянул он с вопросительной интонацией, знакомым жестом проводя рукой по позвоночнику, чуть прижимая к себе.
- Спать, больной! - приказала я, поежившись от холода (если эти сволочи отключили отопление, повешу отца Насти!), и сама обхватила Артёма рукой, уткнувшись ледяным кончиком носа ему в шею. Уже засыпая, я фыркнула от смеха и насмешливо прошептала, - Артю-юшечка.
- Убью сестренку, - перебирая длинные прядки, тихо выдохнул он мне в волосы.
- Не надо, она молодец: в общагу поступила, теперь в колледже живет с дизайнерами, - погружаясь в сон, бормотала я полный бред, - И еще сказала, что это... того. Будет предохраняться, потому что Валька у нее чипсы с йогуртом украл.
- Что? - раздался ошарашенный вопрос.
- Не бойся, она в него уже ножик кинула и пригрозила чугунной сковородной с жареными опилками накормить... - я зевнула, покрепче стиснув мою "мягкую игрушку", - И вообще, спи, хватит балаболить. Весь в сестру...
Девушка в руках Князя уснула через несколько секунд после своего последнего слова, оставив выспавшегося парня размышлять над "загадкой", которую она рассказала ему на ночь.
***
- А по лестнице не судьба?
- Так не интересно, - улыбнулась я, через окно залезая в комнату Насти, спрыгнула с подоконника и встала в стойку, подняв сжатые в кулаке руки наверх по углом тридцать градусов и выгнувшись в позвоночнике. Эх, сломано мое будущее гимнастки, - Он не отпускает меня гулять, потому что болеет и "боится оставаться один дома", а мне же тренироваться надо! - я подошла к стене и с интересом уставилась на картину, изображающую... что-то. Что-то среднее между модифицированным чебурашкой и жирафом, - Надо купить ему хомячка, чтобы не скучно было, когда я ухожу.
- Ань, тебе не кажется, что днем по стенам опасно ползать? - улыбнулась Толмачёва, протягивая мне банку с консервированными персиками.
- Не боись, раз в темноте не упала, то днем уж точно... - беспечно начала я, пытаясь извлечь через тонкое горлышко желанный фрукт.
- Я не про тебя, - хмыкнула Настя, торжественно вручая мне вилку, - Я про психику других людей, которые могут случайно увидеть полураздетую девушку на пожарной лестнице.
Я отложила столовый прибор, поставила стеклянную посуду на стол и гордо отвернулась от нее. Нет уж, коварная, у меня есть другая! Я меняю тебя на нее, родную консервную баночку, стоящую сейчас двумя этажами ниже в холодильнике.
- Это их проблемы, - я расхохоталась, вспомнив моего ночного "зрителя" и рассказала девушке про него. Настя развеселилась, а я в который раз практически с искренним восторгом наблюдала за этим непривычным зрелищем, - Ты пойдешь в театральное, - с утвердительной интонацией произнесла я.
- Откуда ты знаешь? - удивилась девушка, на что я пожала плечами и, закусив губу, покосилась на банку с половинками оранжевых "мячиков".
Она тут вопросы задает, а на столе лежат соблазнительные персики. И кто-то еще хочет, чтобы я отвечала?!
- И я вообще не поняла: семь утра, а ты не спишь! Я-то целый день дрыхла, а ты-то чего не пользуешься законными каникулами? У нас вообще, как правило их не должно было быть, но папа Артёма ― крутой чувак, который согласен дать отдохнуть будущий журналистам.
Настя приподняла бровь и автоматическим движением откинула с плеч кудрявые волосы. ...Если вы еще не догнали, повторяю: КУДРЯВЫЕ волосы. У Толмачёвой! Сейчас она была похожа скорее на наивную тринадцатилетнюю школьницу, чем на высокомерную выпускницу и дочь мэра, какой привыкли видеть ее в СИЖе. Я еще раз восхитилась ее схожестью с Макаром. Неужели он тоже может быть таким же холодным и жестким? Не-ве-рю!
- Что-то мне подсказывает, что ты бы меня все равно разбудила.
- Разумеется, - довольно кивнула я, посмотрела на баночку и удрученно вздохнула, - Что за картина?
Толмачёва сначала не сообразила, что я имею в виду и вместе со мной уставилась на персики. Не обнаружив на них никакого узора, она заметила, как я перевела взгляд на стену с висящим на ней уроженцем Чернобыля.
- Отец купил, - пожала она плечами, чуть поморщившись и заставив тем самым вспомнить меня о причине моего визита, - У какого-то итальянского художника за сто пятьдесят тысяч.
- Офигеть, - чуть не подавилась я воображаемым фруктом, который мысленно уже переваривался у меня в желудке.
- Не "офигеть", а долларов, - хихикнула Настя, принимая у меня из рук баночку с заживляющим кремом. Конечно, синяки не исчезали на глазах, но боль проходила быстрее.