Дрен отвёл взгляд и хлебнул ззара. Напиток немного согрел внутри.
— Ты должен рассказать мне о себе, — сказала девушка, вновь зардевшись. — Немного, если захочешь: я так мало помню о себе, а лучше разговаривать, чем сидеть в тишине, да?
Кален пожал плечами.
— Например?
Мирин уставилась в еду.
— Эта женщина, Рэйз. Она…
— Моя начальница в Гвардии, — ответил Кален.
Мирин замялась.
— Она…она очень симпатичная.
— Да, — только и сказал Кален.
Девушка уже немного была пьяна.
— Я…мне жаль, я не хотела…
— Ничего иного не связывает Рэйз и меня, — пожал плечами Кален. — Да, когда-то было что-то ещё, но это произошло давным-давно.
Мирин опустила голову.
— Я не должна была спрашивать — это было невежливо.
— Всё в порядке, — Кален потянулся через стол и приподнял подбородок девушки.
Мирин посмотрела на него удивлённо и улыбнулась.
Кален понял, что он сделал, и убрал руку.
— Не обращай внимания.
Девушка открыла рот и начала, что-то говорить, но вдруг разразилась икотой вперемешку с отрыжкой. Она зажала рот, сдавленно захихикав. Кален вновь посмотрел на еду: лучше бы Мирин так не делала, — теперь он понимал, почему Файне называла Мирин восхитительной.
— Кален, — сказала, наконец, Мирин. — Насчёт сегодня. Насчёт Файне.
Дрен напрягся и задался вопросом, умела ли девушка читать мысли.
Мирин посмотрела на пустую чашку из-под супа.
— Я знаю, что ищу её, потому что переживаю из-за того, что она могла пострадать. Но почему ты это делаешь?
Кален глотнул ззар.
— Личное дело, — ответил он.
— Ох, — закусила губу Мирин — видно было, что девушка расстроена.
— Не настолько личное, — уточнил Кален. — Я…прошлым вечером я сказал ей нечто жестокое и не совсем честное. Я хочу извиниться, — по крайней мере, это было частично правдой
— Ох, — Мирин больше ничего не спросила, но в глазах читалась некая нерешительность. Кален заказал ещё ззар.
— Ты мне расскажешь? — спросила Мирин. — Целлика мне немного рассказала. Что случилось прошлым вечером?
— Это неважно, — пожал плечами мужчина.
Мирин снова потупила взор и промолчала. Судя по всему, ответ Калена ей не понравился. Она, может, продолжила бы разговор, но принесли еду, вкусную и горячую. Как всегда, Мирин тут же с упоением начала есть, словно годами голодала. Кален ел вполсилы.
— Говори, — сказала Мирин. — Расскажи мне что-нибудь, что угодно о себе! — она мягко улыбнулась.
Кален хотел поговорить, но было слишком многое, что он не хотел говорить — ни ей, ни себе. О Файне. О Лориэн и леди Айлире. Всё это заставляло чувствовать себя неуверенным.
Пока девушка ела, Кален начал говорить. Ни о Файне, ни об Айлире или Лориэн, ни о чём-либо, касавшемся Глубоководья в принципе. Он говорил о Тенеубийце.
Тихо, вполголоса, чтобы их не подслушали, Дрен поведал ей о собственном долге. Он рассказал ей о своём обучении в Западных Вратах и Левии, его наставнице. Кален говорил о Лускане своей юности, где они с Целликой воровали и просили милостыню на еду, или полурослица использовала голос ради собственной выгоды. Как на восьмую зиму он повстречал Гедрина Тенеубийцу — выходца из Ночных Масок, ставшего паладином, основателем и главой Ока Правосудия — который изменил его жизнь.
Кален рассказал Мирин об обете, который у него принял Гедрин — никогда ни о чём не молить — и немного грустно рассказал о Защитнике, перешедшем к нему, а сейчас находившемуся в руках у Арэйзры.
— Возможно, она более достойна его, — пробормотал Кален.
Мирин посмотрела на него влажными глазами и коснулась запястья.
— Ты защитил меня, — сказала девушка. — К тебе вернулись силы. Разве к тебе не должен вернуться и меч твоего бога?
— Как рассудит Око, — улыбнулся Кален. — Если я достоин, то меч снова будет у меня. Если нет…тогда, может, он дарует Арэйзре победу. Надеюсь, она будет относиться к нему с должной долей почтения — не то, что я.
— Это, должно быть, здорово, — убрала руку Мирин. — Иметь бога, которому служишь. Я не знаю, какому богу служила я — если он у меня был.
Они так и сидели в неловкой тишине, и Кален видел, как Мирин наблюдает за ним краем глаза. Девушка перестала есть, и Кален, сам не зная почему, понял, что Мирин расстроена. Было ли как-то это связано с её памятью?
— Кален, — произнесла, наконец, Мирин, — зачем ты это делаешь?
Дрен посмотрел на выпивку.
— Если не я, — ответил мужчина, — то кто?
Мирин не отводила от него взгляда.
— Кто был тот мужчина вчера? — почти шёпотом произнесла она. — Когда злодей бежал, ты всё равно ранил его — просто для того, чтобы сделать больно?