— Мама, смотри, великан!
Звонкий детский голосок — малышка лет пяти указывала на Ашерона своей матери.
Бросив один взгляд на Ашерона, мать изменилась в лице, подхватила дочку на руки и торопливо зашагала в противоположную сторону, к собору.
Девочка все оглядывалась и теребила мать за рукав. Ашерон помахал ей рукой.
Бедняга.
Ник подошел ближе.
Знаешь, может, тебе надеть белую панаму и галстук в горошек, чтобы не так пугать людей?
Ашерон сдвинул темные очки на кончик носа, одарил Ника невеселой улыбкой:
Поверь мне, Ник, проблема не в одежде.
Пожалуй, он прав. В самом Ашероне было что-то пугающее. Его внешность, или манеры, или аура, или, быть может, все сразу ясно говорило, что он не человек.
Ник заметил, что Ашерон в очередной раз сменил цвет волос. Еще сегодня утром, у Кириана, он ходил с пурпурными.
Ты у нас снова жгучий брюнет?
А ты у нас снова мистер Задира?
Ник рассмеялся в ответ.
Эш отлепился от стены и поднял с земли свой черный рюкзак. Никогда Ник не видел Ашерона без рюкзака — и не раз спрашивал себя, что атлантиец там прячет.
Впрочем, он не самоубийца, чтобы это выяснять. За своим рюкзаком Ашерон следил, словно за сундуком с сокровищами.
Ну, как твои экзамены? — спросил Эш.
Погано. Спасибо за микрокоммуникатор — без него я бы провалился. Литературу Древней Греции у нас преподает Джулиан Александер, а он просто зверь! Час меня не отпускал, прогнал по всему курсу!
Да, Джулиан кумовства не одобряет: к своим он еще строже, чем к чужим.
Ник кивнул в сторону ресторана, в этот ранний час еще полупустого:
Не возражаешь, если я заодно поем? Не успел перекусить и умираю от голода.
Конечно. — Эш открыл дверь и отступил, пропуская Ника.
Так он поступал всегда — никому не позволял идти за собой следом. Вставал и садился всегда спиной к стене — так, чтобы видеть все, что происходит вокруг, чтобы никто не мог незаметно подобраться к нему сзади.
Мать Ника называла такие привычки «инстинктом стрелка»: так ведет себя человек, привыкший в любую секунду ожидать нападения.
Ник сел за дальний конец стойки. Эш опустился на табурет рядом с ним — как всегда, спиной к стене.
Что вам предложить? — поинтересовался, подойдя к ним, грузный пожилой бармен.
Мне светлый «будвайзер», — ответил Ник.
Бармен кивнул и повернулся к Эшу.
А вам?
То же самое.
Бармен прищурился и внимательно оглядел Эша с ног до головы. Ник стиснул зубы, чтобы не расхохотаться. Он уже знал, что будет дальше.
Парень, у тебя удостоверение личности есть? — поинтересовался бармен у Эша.
Ник прыснул.
Эш, пихнув его ногой под столом, выудил из заднего кармана удостоверение (разумеется, фальшивое) и протянул бармену. Тот долго и внимательно его изучал.
Извини, приятель, — сказал он наконец, — но за этими темными очками твоей физиономии не видать. Хочешь пива — сними очки.
Эш дернул щекой, но очки снял.
Увидев его застывшие серебристые глаза, бармен охнул:
О господи! Парень, извини, ради бога, я и не понял, что ты слепой. Вот твои документы.
И осторожно вложил удостоверение в руку Эшу (кстати сказать, единственному из Темных Охотников, имеющему документы). Ник хрюкнул — и получил за это еще один пинок под столом.
Едва бармен отошел, Ник не удержался от того, чтобы поддеть Эша:
Ну что, каково чувствовать себя инвалидом?
Не отстанешь — узнаешь на собственной шкуре, — ласково пообещал Ашерон, убирая удостоверение.
Извини, — невинным голосом ответил Ник. — Но ведь, в самом деле, чертовски смешно! И документы тебе Джейми сделал отличные! Год рождения — 1980. Ага, как же! Слушай, а в каком году ты родился на самом деле?
Ашерон потер лоб, словно припоминая:
В 9548 году до новой эры.
Ух ты! — выдохнул Ник, впечатленный этой датой. Он знал, что Ашерон — существо древнее, но впервые услышал насколько. — Да ты старше Америки!
Вернулся бармен с пивом.
Есть что-нибудь будете? — спросил он.
Ник заказал себе красные бобы с рисом, и бармен снова удалился.
Это сколько же, получается, тебе лет?
Прежде чем ответить, Эш отхлебнул пива.
Одиннадцать тысяч пятьсот пятьдесят один год. И — да, я чувствую груз прожитых лет, если ты хотел спросить об этом.
Слушай, я и не подозревал! Одиннадцать тысяч лет! Надо же! Времена мамонтов и динозавров! А люди-то в то время вообще были?
Динозавров не застал, — невозмутимо сообщил Эш, — а вот с Флинтстоунами[27] наша семья дружила домами.
Ник фыркнул и от души расхохотался. Несмотря на все его странности, Эш ему нравился — и не в последнюю очередь чувством юмора.
Ладно, так зачем ты меня вызвал?
Хотел с тобой поговорить в таком месте, где нас не сможет подслушать Кириан.
О чем?
Ответить Эш не успел — к ним подплыла роскошная брюнетка в черном супермини. На Ника она взглянула безо всякого интереса, а вот Эшу положила на грудь наманикюренную ручку и, приподнявшись на цыпочки, прошептала что-то ему на ухо.
Эш обаятельно улыбнулся:
Спасибо за предложение, милая, но я не свободен.
Брюнетка надула губки и протянула Эшу свою визитку.
Передумаешь — дай знать. Не бойся, я не кусаюсь!
В отличие от меня, — пробормотал Эш, как только она скрылась.
Ник предпочел промолчать.
— Знаешь, — заговорил он, когда бармен поставил перед ним тарелку с рисом и бобами, — это просто нечестно. Одеваешься, как фрик[28], а девчонки все равно на тебя вешаются!
Эш усмехнулся:
Врожденное обаяние, Ник. Либо оно есть, либо нет.
Да, но представь, как обидно тем, кто его лишен! По-моему, тебе стоило бы поделиться. А то как-то не по-товарищески получается... — Ник принялся за еду. — Кстати, а что значит «не свободен»? У тебя кто-то есть? — поинтересовался он, прожевывая пищу.
Ашерон не ответил — и неудивительно: на такие вопросы он никогда не отвечал.
Вернемся к нашему разговору. Я вызвал тебя сюда, потому что мне нужна твоя помощь.
Надо сообщить Кириану, что Валерий теперь работает в Новом Орлеане.
Ник поперхнулся бутербродом.
Это не ко мне!
Ник, я серьезно. Рано или поздно они столкнутся, и Кириан, как и Джулиан, должен быть к этому готов. Если, Зевс упаси, кто-то из них убьет Валерия, гнев Артемиды будет страшен. А я не хочу, чтобы кто-то из них пострадал или погиб. Особенно учитывая, что теперь у обоих есть жены и дети.
Ник сглотнул и вытер губы салфеткой.
А чего ты от меня хочешь?
Поддержи меня. Помоги убедить Кириана, что не нужно мстить Валерию за преступления его деда.