Я не шевелилась, не могла, стояла как громом пораженная. В последнее время часто приходилось уговаривать себя, что я нахожусь под землей, но на Земле! Ввиду того, что с каждым прожитым часом в душе нагнетались сомнения. Но мне необходимо убедиться, увидеть своими глазами! Старик понял, и кивнул каким-то своим мыслям.
- Ты увидишь, Лиссэ. Необходимо подготовиться, не всякий мастер сможет выдержать такое. Но у тебя получиться, я помогу.
Моя подготовка, точнее медитация, длилась несколько дней. За это время я не съела ни крошки, но иногда Мастер подносил мне воду. Следуя его указаниям, я погрузилась в окружающее пространство, изучая плетения воздуха в тоннелях, толщи камня, причем, различая малейшие изменения породы, замечала льйини каких-то странных живых существ, больших и маленьких. В определенный момент я с удивлением обнаружила, что пещеры наполнены жизнью, в массе своей весьма опасной. Все пространство, внутренности скал были окрашены тревожными оттенками синего.
Вот в общем рисунке льйини я заметила легкое присутствие учителя. Его нити потянули меня куда-то вверх, давая понять, что я уже готова. Легкая, как перышко, я оторвалась от своего тела и взмыла к потолку, который не представлял больше преграды, пропускал мое сознание как нож масло. Так пробирались мы довольно долго, и я с ужасом ощутила всю массу камня над моим каменным домом. Неожиданно привычные льйини закончились, вокруг колыхались только нити воздуха, и не простого, а свежего подвижного воздуха большого открытого пространства.
Я собрала зрение и замерла, оглядываясь. Надо мной было небо - безбрежное, чистое, прозрачное и чужое. Бледно-лилового цвета с ярким холодно-белым солнцем и далекими росчерками фиолетовых облаков. Такие краски у нас можно наблюдать разве что в самые ранние минуты заката, здесь же светило явно было в зените, не собираясь еще на боковую. Опустив взгляд ниже и придвинувшись к границе скалы, я увидела насыщенную лилово-оранжевую массу леса. Все, и цвета, и структура окружающего меня пространства было чуждым, но безумно красивым.
Я подвинулась еще ближе к краю уступа и всмотрелась в колышущееся растительное море. Преобладал лилово-коричневый, но то тут, то там возникали всполохи желтого, оранжевого, кислотно-зеленого, фиолетового, серого и нигде обычного травянистого цвета, знакомой формы кроны. Больше всего деревья были похожи на громадные лишайники, грибы или водоросли без привычных листьев, но местами с аналогом оных. Над кронами порой проносились существа издали похожие на гигантских насекомых. Возникло ощущение, будто либо я стала крошечной, либо здесь что-то не то с масштабом. В гущу леса заглянуть обычным зрением не представлялось возможным, и я вновь размыла картинку перед глазами. Внутри все было наполнено жизнью... и смертью. Большие и маленькие твари ползали, летали, бегали, прыгали, дрались, кусались и ели друг друга.
Обычный такой будний день среднестатистического газона, только увеличенного в миллионы раз. Что за Создатель обладал таким бурным воображением?
Прямо перед глазами возникло громадное существо, похожее на смесь ящерицы и саранчи. Оно было покрыто пурпурной чешуей, начиная с яйцевидной головы и заканчивая длиннющими задними ногами, сейчас сложенными и прижатыми к оранжевому брюху. От гудения крыльев, не различаемых из-за частоты махов, заложило уши.
Я не успела даже испугаться, как эта саранча резко метнулась куда-то вниз и взмыла мгновение спустя, сжимая в передних шести лапах нечто извивающееся длинно - мохнатое.
Тварь уже скрылась из виду, а звон в ушах все не проходил. Яркие нити взметнулись прямо перед глазами. Учитель сердится. Да он в бешенстве! Похоже, пора линять отсюда. И я провалилась в уже знакомые, такие спокойно-статичные льйини гор. Звон в ушах перешел в рев реактивного самолета. Я совсем потеряла направление. Все одинаковое - камни, камни, тоннели, камни. Что же это такое, куда дальше? Не могу сосредоточиться, все плывет - сиреневый всполох учителя, только не упустить! Я последовала за ним, чувствуя, что льйини вокруг теряют свою цветность. Гризайлевая картинка смазалась, когда я, наконец, почувствовала свое тело и шумно вздохнула.
С трудом разлепив веки, увидела перед носом кружку с горячим напитком - учитель, как всегда в своем репертуаре, ну все успевает.
- Ты молодец, Лиссэ, справилась. Но твоя безответственность к добру не приведет.
- Спасибо, учитель, но я ничего такого не сделала, - от напитка становилось значительно легче, я вздохнула.
-Ты потеряла бдительность - забыла о времени! Эта наигрубейшая ошибка в нашем мире может стоить тебе жизни. Запомни накрепко! Такому в институтах не научат!
- Каких таких институтах? У вас институты есть? - оживилась я.
Учитель, похоже, был не рад такому повороту разговора.
- Тебе необходим сон, Лиссэ, для начала. Снова захотела увидеть границу Серых пределов?
- К...каких ппределов? - я вздрогнула. Эти бесцветные нити и есть пределы? Но как же тогда теневые льйини от предметов?
- Всему свое время, девочка, иди-ка спать. Все вопросы потом.
Следующий день принес с собой большие перемены. Во-первых, моя цель выбраться отсюда получила, наконец, свои окончательные границы, оказавшиеся границами целого мира, а не просто подземелья. Во-вторых, Мастер поменял мне программу обучения. Если раньше она состояла в основном из медитаций и уроков языка, то теперь к ним прибавились уроки по истории и географии Мира, местное название которого - Айрос - я для себя перевела как Спектр, уроки сноргологии (опять моя интерпретация) - так, в общем, назывался животный мир, населяющий поверхность, недра и воздушное пространство. А тварюшки, соответственно, снорги. Потом уроки живого, то бишь, разговорного и письменного языка, те еще уроки! Как немой с глухим! Что отчасти и было верно, так как я добивалась правильного произношения посредством повторения вслух! волнообразных колебаний льйини, поступающих от учителя. А он каким-то образом еще умудрялся поправлять меня при этом! И, наконец, практические плетения. Очень много практических плетений!
Сейчас, спустя какое-то время, я понимаю, что Мастер таким образом выстраивал мой график, чтобы у меня не было ни одной свободной минуты на хандру и прочие глупости. И, несмотря на то, что тоска порой давала о себе знать, загруженность и искренняя увлеченность процессом помогали заталкивать ее глубоко в закрома памяти.
А увлечься было чем! Сам факт того, что во Вселенной мы не одиноки, заставлял кровь быстрее струиться по венам. А Спектр! Этот мир совсем не был похож на Землю!
Он был пригоден для жизни кислорододышащих, сила притяжения по ощущениям была одинаковой. Здесь, под землей в толще скал, я совсем не видела различий, что и позволило мне столь долгое время уговаривать себя, что я все еще дома. Наличие одного светила тоже немного их роднило, но сама природа была другой!
Начну с того, что у этого мира было целых четыре спутника. Два звались Светлыми сестрами - в первую половину ночи начинала свой путь Теусанэйя - голубой ближний спутник Спектра, потом к ней присоединялась Лиссанайя - белый дальний спутник Спектра, в честь нее я получила свое новое имя, скользящая по большей орбите и последняя покидающая рассветное небо. Две оставшиеся Луны появлялись только раз в Светлый месяц (где-то сорок дней) и назывались Темными сестрами - в честь богинь Тьмы: Элуниэшь старшей и Нируэршь младшей безумной сестры. В остальное время, по словам учителя, они все равно оставались на небосводе, вот только увидеть их было невозможно, лишь предположить приблизительное расположение по черным провалам в звездных скоплениях. Но они - то и правили бал.
С появлением на небе Темных сестер в мире начинались разные катаклизмы: бури, смерчи, торнадо, тайфуны нещадно кромсали землю, так нежно лелеемую их Светлыми антиподами.
Однако нельзя сбрасывать со счета Мир, он не только выживал в таких стрессовых условиях, но и замечательно процветал! В чем не малую роль сыграла способность природы к сумасшедшей скорости регенерации. Это касалось всех коренных живых существ, населяющих единственный континент и многочисленные острова.