Никакого ответа. Пожав плечами, я развернула насыщенно-синюю ткань из многослойной паутины. Похожа по структуре на нетканый материал, но в отличие от него приятная наощупь. Может быть, она из коконов шелкопрядов? В такое же одеяние был одет мой спаситель - длинный футляр с тремя отверстиями для головы и рук. Отлично! А то я боялась, что придеться облачаться в грязные джинсы. Нежная ткань приятно щекотала кожу, только по оставшимся голыми рукам все еще маршировали толпы настырных бугорков, поэтому я натянула поверх хламиды, доходящей мне до лодыжек, чистую рубашку, а подпоясалась вытянутым из джинсов ремнем. Сделав шаг вперед, обнаружила разрезы по бокам - ходить могу в своей любимой манере, быстро и размашисто.
Так, теперь стирка - я побултыхала грязные вещи в воде, нещадно теребя ими о камни. Что поделать - мыла - то нет. Хорошенько все отжав, разложила вещи на ближайшей глыбе и с удовольствием потянулась. Вот теперь я чувствую себя значительно лучше. Пальцами расчесав мокрые пряди, придала им некую форму и пошла проведать деда Герасима. Его поза ничуть не изменилась, я обошла камень, чтобы видеть его лицо. Оно было сейчас на уровне моего, и я могла хорошо рассмотреть его: все узловатые складочки и морщины вокруг плотно закрытых глаз. Но сейчас оно было абсолютно безмятежно и, тем не менее, излучало какую-то скрытую силу. Несмотря на то, что его хозяин был ростом чуть выше ребенка и явно погрузился в медитацию, я чувствовала необъяснимое беспокойство, этот старичок явно очень опасен.
Внезапно в глазах у меня потемнело, а в голове раздался скрипучий, но тонкий голос.
- Не надо бояться старого Кёдльфёрля, дитя. Он не желает тебе зла.
Я резко обернулась - сзади никого не было. Покосившись по сторонам и не заметив в засаде среди камней притаившихся немецких шпионов, я с подозрением уставилась на старичка.
-Да, да! Именно этот старикашка с тобой и разговаривает, бестолочь! - я подскочила от наглого голоса, снова раздавшегося у меня в голове. Зрение опять поплыло, поэтому мне спешно пришлось сесть на камень от навалившейся дурноты.
- Слушай меня внимательно, дитя. Этот способ общения тяжело дается нам обоим, поэтому вопросы, если они у тебя остануться, ты задашь после того, как я договорю.
Я согласно закивала, одновременно пытаясь избавиться от головокружения. Мне это удалось, только когда я замерла с закрытыми глазами, склонив голову набок, вцепившись обеими ладонями в острые края камня, на котором устроилась.
- Мы очень глубоко под землей...
Это уж я и так поняла.
- Не перебивай старших!
Молчу, молчу. Согласилась я и поняла, что не произнесла ни звука.
- Поверь мне, девочка, мы очень далеко от других людей, и тебе отсюда не выбраться.
Я заскрипела зубами, сдерживая старающиеся вырваться слова, и чувствуя, почему-то, всем своим существом, что голос в голове говорит только правду, и при таком способе общения не может лгать.
- Но при должной подготовке, возможно, тебе это удастся. У меня очень давно не было учеников, и я не предполагал, что будут. Как видно, я ошибся. Предвосхищая часть вопросов, хочу показать тебе следующее.
И тут перед моими зажмуренными глазами начали проноситься картинки. Бесконечные толщи камня, длинные нескончаемые тоннели и проходы, подземные пропасти, проломы и провалы, и следом за ними - бурный подземный поток, оканчивающийся гигантским водопадом, низвергающимся из щели в стене пещеры под самым потолком. Я поняла, что это и есть тот единственный выход, по которому я попала сюда.
- И что же...я смогу выбраться, если стану вашей ученицей? - я чувствовала, как утекает моя надежда вместе со слезами, капающими мне на колени.
- Не могу утверждать точно, многое зависит от тебя, но так у тебя будет больше шансов.
- Шансов! Да у меня нет никаких шансов! Если только вы не супертренер по скалолазанию и плаванию против потока в узких подземных пещерах!
- Тебе повезло. Я именно такой тренер и есть! - гордо проговорил голос, и я различила легкую иронию.
- Как же вы будете тренировать меня, если такой способ общения несколько... ммм... затруднителен, а говорить вы не можете...
- А вот это действительно дельный вопрос! Для начала, тебе придется научиться видеть льийни, хотя с этим, я уже убедился, проблем не будет, и выучиться говорить на льйина квэлли.
Язык глухонемых что-ли?
- Можно сказать и так. Но на самом деле, это язык всех существ, разумных и не очень, живых и неживых. Язык природы.
О как! Ну что ж, это прекрасно. Всегда мечтала говорить на языке природы, не вступая при этом в Гринпис.
- Так ты согласна стать Ученицей? - в голосе послышалось легкое нетерпение.- Нет, я не родственник бабки Аксиньи! - рявкнул он.
Нет, так нет, а страх как похож.
- Да, мастер Йода, я согласна!
- Что ты сказала?!!
Похоже, он рассердился.
- Коленку поцарапала, говорю, йода бы сюда.
- Ты самая несносная из учеников, Лиссанайа, которые у меня только были! - воскликнул голос.- И это притом, что обучение еще не началось! Видно, перед уроками Языка придется выучить несколько уроков Послушания!
- Как вы назвали меня, господин Кёдль...что-то там, простите.
- Учитель. Либо МАСТЕР!
- Да, мастер! Так...
- Несносная девчонка, как ты утомила меня! Таковы правила. Если ты принимаешь ученичество, то должна забыть свое прежнее имя - тебе дается новое.
- Да, мастер Кёдль!- Я смиренно сомкнула ладони на уровне груди. Немец, а имя дал какое-то японское! Видимо система обучения такая.... Плевать, хоть горшком назови, если это поможет выбраться отсюда. Паспорт, правда, менять придется ...
Додумать я не успела, потому, что зрение внезапно прояснилось. Но моей радости недолго было длиться. Встав, я покачнулась и грохнулась в обморок.
Очнувшись, увидела радугу перед глазами, а проморгавшись, поняла, что это не совсем радуга - это те самые разноцветные нити, тянущиеся от меня к старичку, который с важным видом склонился надо мной. Выражение его лица изменилось, и я заметила, что поменялся порядок и цвет ниток, как и их изгиб.
И тут меня осенило! Так вот как выглядит язык льйина квэлли! Это язык этих светящихся линий! Мой учитель заметно усмехнулся и радостно закивал! Линии подхватили улыбку, и понесли ее в мою сторону, окрасив нежно розовым цветом.
Я села и улыбнулась в ответ. Пучок марганцевых нитей от меня рванул к деду Герасиму. Он удивленно заморгал. Я поняла! Это не так уж трудно, нужно понять краски и оттенки эмоций - вот и язык освоен. Радостный пунцовый клубок помчался к изумленному старичку. Он нахмурился - его линии окрасились в невообразимое множество цветов.
Я озадаченно замерла. А это, видимо, уже речь. Робко подняв глаза, заметила, что учитель одобрительно кивнул. Он читал мои льйини, как раскрытую книгу, тогда как в последнем его многоцветии, я не поняла ничего. Ярко-желтый клубок льйини вырвался с моей стороны совершенно непроизвольно и совпал с голодным урчанием в желудке. Мои щеки налились румянцем, а дед ехидно захихикал. Последний пучок нитей звал меня за уже поднявшимся стариком в обратный путь в жилую пещеру, я подхватила высохшие вещи. Это ж сколько мы болтали! И поспешила за дедом.
Скрытый рычаг, и мы снова внутри знакомых комнат. Мастер дал понять, подкрепив жесты пучком нитей, чтобы я отнесла вещи и возвращалась в гостиную, как я про себя окрестила большущую пещеру с огнем. Черные ветки все еще горели, лишь чуть-чуть уменьшившись в размерах - какое-то вечное топливо! Вернувшись, увидела, что на огне уже стоит котелок с водой. А мне Мастер протянул миску с кусками клубней и ступкой. Я принялась растирать корни, старательно следя за всеми льйини, исходящими от учителя. Их было очень много и, как я поняла, это были не только слова и эмоции, но и некоторые мысли. Впрочем, о чтении мыслей я пока не помышляла, смогла вычленить из всего многоцветия только то, что учитель тоже очень голоден, хотя, возможно, и не так сильно как я.