– Должен ли я рассказать об этом остальным, моя госпожа?
– Да, хорошая идея. Передай дальше.
«Может, у тебя это выйдет убедительнее, чем у меня».
Она притворилась, что не слышит, как вдоль цепочки идущих по туннелю летит волна шепота, пробуждая тревожный тихий прибой. Попыталась не волноваться о том, насколько глубока эта яма в действительности и как далеко они могут упасть – лицом вперед, в плохо освещенную тьму, – если окажется, что она и впрямь такая гадкая лгунья, какой себя ощущает.
Воранжевом сумраке невозможно было вести точный учет времени, но Арчет показалось, что прошел целый час, прежде чем они увидели впереди какое-то сияние. Отряд шел не в походном темпе – несмотря на все протесты, раны Канана Шента его замедляли, и были другие, кто получил повреждения во время вчерашней стычки, – но с какой стороны ни посмотри, они, должно быть, уже погрузились в землю по меньшей мере на пару миль.
«Ну да. Копатели в Монале уходили куда глубже».
По правде говоря, хотя сам масштаб ямы и магия туннеля произвели на нее некоторое впечатление, ничто не поразило ее так уж сильно. В конце концов, она оставалась кириаткой и по инстинкту, и по воспитанию. Жизнь под землей – вот что было свойственно ее народу.
Пятно яркого света превратилось в дверной проем, похожий по очертаниям на тот, что приоткрылся для них на поверхности. Дух вошел в него без колебаний и выжидающе завис на другой стороне.
«Ну, а что еще мы будем делать? Развернемся и пойдем обратно?»
Арчет осторожно шагнула в проем. Она очутилась в огромном помещении со стенами из необработанного камня, залитого чем-то вроде прозрачной как стекло смолы, переходящими в тускло освещенное сводчатое пространство над головой, заполненное угловатыми железными конструкциями и свисающими кабелями. Она почувствовала, как от этого зрелища ее охватило облегчение. Все выглядело таким знакомым. Туннели и шахты в Ан-Монале имели почти такое же покрытие. На самом деле это вполне мог быть – она оглядела груды железного хлама, заполнявшие помещение со всех сторон, – какой угодно склад в комплексе сухих доков вулканической гавани Монала. В нем, несомненно, хранился тот же хаотичный ассортимент брошенного снаряжения.
Чан и остальные нерешительно прошли внутрь, с благоговением озираясь по сторонам. Они посмотрели вверх, в темноту, прикрывая глаза от света. Она услышала пару сдавленных ругательств. Не то чтобы освещение зала сильно отличалось от того, что было в туннеле, но его было гораздо больше. Широкие светящиеся пятна и вены пульсировали в смоле – и она видела, как все новые и новые пробуждаются, по всей видимости, в ответ на их появление, – отбрасывая теплое оранжево-золотое сияние, которое ощущалось почти как возвращение домой на залитые закатом улицы Ихельтета за час до летних сумерек. Такой же мягкий жар чувствовался и в воздухе – она посмотрела вниз и увидела под ногами прозрачную смолистую поверхность, опустилась на колени, чтобы коснуться ее рукой, и почувствовала, как сквозь покрытие сочится тепло. Сама скала на такой глубине, как она знала по опыту в Ан-Монале, была достаточно горячей, чтобы обжигать плоть, но смола выполняла двойную функцию: это простое в сотворении вещество обеспечивало безопасную изоляцию и структурную поддержку.
Краем глаза Арчет заметила какое-то движение – огненный дух внезапно поплыл вверх, к условному центру пространства, в котором они находились, в паре десятков ярдов от пола. Арчет медленно выпрямилась и, глядя вверх, увидела, как дух расплющился и разжирел, превратившись в безупречный шар, а затем начал медленно вращаться. В то же время постоянная волнистая рябь вдоль его боков, которая так напоминала короткие жестикулирующие язычки пламени во время путешествия, теперь уменьшилась до едва заметной дрожащей линии, беспокойного экватора, который метался взад и вперед по сферической поверхности, как будто в поисках чего-то.
– Госпожа? – Рядом появился Канан Шент, который с самой гибели дракона относился к ней с навязчивой заботой.
Она кивнула:
– Да, вижу. Есть ощущение, что это конец нашего пути.
– Итак… люди.
Голос Кормчего, который ни с чем нельзя было перепутать: звучные слова на высоком кирском грянули откуда-то с потолка, и в них, как обычно, слышались скрытые нотки истерического веселья. Мрачная улыбка мелькнула на губах Арчет и исчезла без следа.
Она сделала шаг вперед, прочь от Шента и остальных.
– Взгляни повнимательней, Кормчий. Я кир-Арчет из клана Индаманинармал, хранитель-регент Ан-Монала и последняя оставшаяся исполнительница Кириатской миссии. Меня послал к тебе Стратег Тараланангарст.