– Мне сказать ему? – прохрипел морской инженер. – Или ты сам?
Доктор заморгал под дождем.
– Что?
– Блокада, – мрачно проговорил Эгар. – Они здесь не для того, чтобы посылать кого-то на берег, а для того, чтобы закупорить гавань. Не дать нам выбраться. А остальная флотилия в это время высаживает десант где-то дальше на побережье, и он пойдет по суше, чтобы отрезать нам путь.
– Но ведь… это же… – Салбак Барла с разинутым ртом глядел то на Эгара, то на Шанту. – Мы должны предупредить капитана Ракана. И морпехов. Мы должны… мы…
– Забудь. – Эгар вцепился в перила и с сокрушительной силой сжал их, чувствуя, как его захлестывает гнев. – Теперь уже слишком поздно.
«Поверить не могу, что мы так сели в лужу».
«А кто мог такое предугадать, Эг? Здесь, в отсыревшей жопе мира? С чего этим уродам вообще беспокоиться?»
– Что значит слишком поздно? – Голос доктора теперь звучал жалобно, словно он был ребенком и дергал Эгара за рукав. Казалось, он доносится издалека.
– Он имеет в виду, – терпеливо объяснил Махмаль Шанта, – что раз они решили показаться в гавани сейчас, то сухопутные войска уже на месте.
Эгар с усилием взял себя в руки. Окинул взглядом город на холме у залива, мелькающие извилистые улочки и переулки между темными каменными домами, дерьмовую сторожевую башенку в северной части гребня. Все теперь казалось таким суровым и чужим – и в довершение всего с верховьев спускался густой туман. Половина гребаного города уже канула в него.
«Крутые склоны, плохая погода, враждебные силы, приближающиеся со всех сторон. И местное население, которое мы только что успешно взбесили».
– Господа, – сказал он ровным голосом. – Мы в полной заднице.
Глава шестая
Дом, куда ее отвели люди Танда, находился на дальней окраине города – там, где Орнли сменялся разбросанными тут и там одинокими фермами. С возвышенности открывался бы отличный вид до самой бухты, если бы низину не затянули плотные и темные облака.
«По крайней мере, дождя здесь нет».
Танд, похоже, и сам находил в этом утешение. Пока они одолевали два последних поворота улицы, он откинул капюшон плаща и одобрительно кивнул, глядя в небо. Он изо всех сил старался не выглядеть самодовольным.
– Кажется, проясняется, – сказал он.
Арчет постаралась, чтобы голос прозвучал не слишком раздраженно.
– Ты действительно думаешь, что мы можем доверять этому признанию, Танд?
– О, безусловно. Налмур – славный малый, один из моих лучших. Он свое дело знает.
Налмур шел впереди группы. Заслышав свое имя, он оглянулся.
– Клянусь жизнью, госпожа. По меньшей мере еще три осведомителя привели нас к этому парню, назвав его имя, и когда он заговорил… ну… сами знаете, когда человек ломается, это вроде как можно услышать. Как гнилая ветка – хрясь, и все.
Она подавила желание вонзить нож ему в горло.
– Точно. А ты позаботился о том, чтобы этот сломленный малый был в состоянии с нами поговорить?
– Да-да, госпожа. Его даже не пришлось дубасить сверх обычного. – Налмур взмахнул открытой ладонью, поясняя: – Понимаете, он семьянин. Славная женушка, пара крепких молодых сыновей. Есть с чем работать.
На лицах остальных мужчин в группе появились ухмылки.
– Да, спасибо, Налмур. – Возможно, Танд что-то понял по ее лицу. – Думаю, стоит избавить нас от подробностей.
– Как вам будет угодно, господин. Госпожа. Но признание надежное как скала. Можете построить на нем за́мок.
Танд многозначительно посмотрел на Арчет: «Я же говорил». Она постаралась не заскрипеть зубами.
Они в последний раз повернули за угол и оказались перед небольшим рядом коттеджей, более сгорбленных и теснее жмущихся друг к другу, чем дома ниже по склону. Несколько людей Танда слонялись около открытой двери примерно посередине ряда. Они над чем-то хохотали, но при виде приближающейся группы затихли и кое-как встали по стойке «смирно».
Краем глаза Арчет заметила, как дернулась занавеска. Она не стала озираться. По всей улице за ними наблюдали. Собравшись у края темных окон, у дверей, приоткрытых всего лишь на дюйм и готовых захлопнуться. Смотрели и ненавидели чужаков, что топали мимо в своих сапожищах.
В точности как во времена послевоенной оккупации.
«Привет от Императора Всех Земель – мы пришли с миром и вселенским братством Святого Откровения.
А если вам ни то ни другое не нужно, придется вас уебать».
Танд взял инициативу на себя. Он кивнул в ответ на приветствие своих людей и прошел между ними, нырнув под низкую притолоку. Арчет вошла следом, в мягкое сияние засыпанного пламени в очаге и свечей, зажженных по случаю вечерних сумерек. От земляного пола исходил всепроникающий запах сырости, к которому примешивалась вонь опорожненного кишечника. В соседней комнате кто-то протяжно и безнадежно выл. Еще три наемника Танда стояли на страже возле мужчины, раздетого до пояса и привязанного к стулу.