Он обратился к карте в своей голове. Та еще морока, но можно обойти этих ребят, свернув налево, а потом вернуться на прежний маршрут по Расселине Свечника и выйти на бульвар Рассвета, расположенный дальше. Еще четверть мили или около того, не идеальный вариант, но…
Три оборванные фигуры вприпрыжку бежали по улице прочь от горящего посольства, освещаемые пламенем за их спинами. Рингил увидел украденные роскошные наряды, натянутые поверх истощенных, костлявых тел, две сабли и пику. Один из мародеров-каторжников нацепил шляпу с широкими мягкими полями, другой, похоже, носил льняной парик. Они завопили при виде Гила и остальных, в сомнении приостановившихся на перекрестке, и ринулись навстречу новым жертвам, размахивая оружием и ухмыляясь. Они как будто не заметили, сколько людей стояло за спиной Рингила. Возможно, они были пьяны – от свободы и ярости или от чего-то еще.
– Тебе придет конец сегодня, страж? – злорадно спросил тот, что в шляпе, и пустился в пляс по булыжной мостовой. Спереди на его ворованных штанах виднелась кровь. Ухмылка обнажала скудный набор зубов. – Ведь сегодня же?
– Отнюдь, – коротко ответил Рингил.
Он шагнул вперед, резко вскинул свободную левую руку и скрючил два пальца как когти. Каторжник выронил саблю и с криком упал на колени, прижав руки к глазам.
Два его товарища разинули рты.
– Вы меня с кем-то перепутали, – сказал Рингил. – А теперь пошли вон.
Второго предупреждения им не понадобилось. Оба побежали обратно по той же улице, откуда пришли, оставив на мостовой пику, саблю и окровавленный льняной парик, – все это валялось рядом с их корчащимся визжащим приятелем. Рингил сделал боковое рубящее движение когтистой рукой – и крики и борьба каторжника прекратились. Его тело замерло, как будто сломалось.
– Это скальп, – с любопытством сказал Клитрен, поднимая окровавленный светлый парик на конце меча, чтобы получше рассмотреть.
Рингил пригляделся.
– Да, весьма похоже. Нам сюда.
И он повел их во тьму на дальней стороне перекрестка.
Сотню ярдов по кривому переулку под названием Расселина Свечника они прошли гуськом, пробираясь по булыжной мостовой с выбоинами. Те, кому приходилось тащить носилки, изо всех сил старались не споткнуться и не уронить своих подопечных. Махмаль Шанта громко настаивал на том, чтобы пройти этот участок пешком, но Гил его не слушал. Он хотел убраться отсюда как можно быстрей, а Шанта вряд ли справился бы с этой местностью в темноте.
В Расселине было неестественно тепло, сверху почти не проникали ни дождь, ни ветер. Где-то на краю восприятия настойчиво мелькали подсвеченные синим воспоминания о темных ущельях, угрожая вышвырнуть его из здесь-и-сейчас, снова отбросить в кошмар. Он шмыгнул носом и затолкал их куда-то вглубь себя, как поступал с болью от любой другой раны. Наклоненные внутрь, выступающие этажи домов с обеих сторон нависали над переулком, словно предвещая жуткий обвал. Мириады темных окон и крошечных балконов предрекали более прозаичные угрозы в виде засады с использованием арбалета, лука или просто какой-нибудь тяжелой посуды и камней.
По-прежнему никаких признаков Рисгиллен.
Он велел Клитрену отступить и заняться арьергардом, сам выдвинулся на пару шагов вперед и повел отряд с чувствами, распростертыми как сеть, вздрагивающая в ответ на любой проблеск жизни, человеческой или иной. Но если кто-то и следил за ними сверху, он не ощущал никаких признаков чужеродного присутствия. И если кого-то и волновало, что он здесь устроил, что он обрушил на этот город, то этот кто-то держал свои мысли при себе, по крайней мере в эту минуту.
Ближе к концу Расселины, когда впереди забрезжил свет, Рингил наткнулся на пару трупов, обнаженных ниже пояса и с перерезанным горлом. Кто-то чересчур застенчивый явно использовал переулок, чтобы уединиться, но они уже давно испустили дух. Он мельком увидел бледные, как у утопленников, лица, грубые разрезы под подбородком, черные и блестящие. Кажется, один из мертвецов был парнишкой, а второй – женщиной, ровесницей Гила, но в полумраке он не мог сказать наверняка.
Он отвел взгляд.
Несколько мгновений спустя они высыпали на освещенное фонарями пространство бульвара Рассвета, обнаружили там еще больше трупов, горящие и дымящиеся дома, но никаких признаков того, кто нес за это ответственность. Они пропустили вечеринку. Рингил оглядел разрушенную пустынную улицу. Заметил, что отряд наблюдает за ним в выжидательной тишине, и сдержал глубокий вздох облегчения.